Этот день Выбора потряс его на столько, что он до сих пор не мог прийти в себя и понять, что на самом деле он чувствует к девушке, которую еще утром мечтал видеть своей парой и которую уже через пару часов после церемонии возненавидел всей душой.
Она его обманула! Предала его доверие! Все это время она прятала свою порочную сущность, притворялась человеком и теперь заставила его страдать! Именно поэтому он с таким ожесточением гонялся за ней во время охоты. Ни за кем другим, а именно за ней.
Он шел по ее следу, как зверь, движимый инстинктами. Даже когда понял, что ее след обрывается у ручья, лишь повел носом по воздуху и на чистой интуиции пошел в нужном направлении. И шел так до тех пор, пока не увидел ее здесь, у обрыва.
Первым порывом было выстрелить и отомстить ей за боль и разочарование, разрывавшие его сердце. Но она стояла перед ним такая напуганная, такая хрупкая и, черт возьми, дико желанная, и он не мог заставить себя выстрелить. Стоял с наведенным на нее стволом и не знал, что делать. Не может монстр ТАК смотреть. Ее взгляд выворачивал ему внутренности, будто это не она притворялась человеком, а он чудовище, которое ее предало и собирается убить!
Но ведь это не так! Ему рассказывали совсем иное! Предупреждали от таких вот мыслей и опасности увидеть в бегунах людей, а не монстров, которыми они на самом деле являются.
Но все эти рассуждения разбивались об один ее взгляд…
Рассуждать здраво и привычно, упираясь в него, было невозможно. То, что казалось непреложным, вдруг не находило отклика в душе, а рассуждения сбоили, заставляя палец на курке дрожать.
Когда рядом появился старший охотник, Лекс даже не понял, какие чувства на самом деле испытывает: дикое облегчение, что кто-то другой сможет взять на себя ответственность за убийства монстра по имени Мэй, или такую же дикую панику от того, что он ее сейчас убьет. А когда тот начал уговаривать подождать с убийством девушки и — более того — помочь переправить ее в Ковчег для опытов, он просто подвис.
— Ну же! Убить ее мы всегда успеем, а отцы-основатели хотят провести какой-то там опыт, который может замедлить или даже прекратить мутацию.
«Замедлить или прекратить…» — эти слова вихрем ворвались в его сознание, разметав все мысли. Он вообще перестал понимать, как ему относиться к Мэй, а потому, как учили в академии, постарался выключить чувства и просто следовать приказам старшего.
Только сама Мэй играть по правилам не захотела. Наверное, эта ее порывистость, решительность и хрупкость и привлекли его, когда он впервые увидел ее на сцене.
— Я… Я н-не хотел, — наконец, ответил он на гневные выпады старшего охотника, которыми тот продолжал сыпать.
— Не хотел он! А теперь нужно спускаться вниз и искать эту тварь! А вдруг она выжила? Прикажешь и дальше бегать за ней по лесу?! Между прочим, нам уже нужно торопиться! Встречать ночь в лесу я не собираюсь!
— А… А как же опыты?
— Опыты?! Да пошли эти… опыты, знаешь куда?! — охотник зло сплюнул. — Я не собираюсь рисковать из-за них своей жизнью! Думаешь, эти прогулки по лесу такие безопасные? Это ты еще норлока не встречал, я уже не говорю про гризлера, иначе сейчас по-другому бы пел. Вот пришла бы девчонка нормально — отвели бы ее куда надо, глядишь, осталась бы жива. А так еще бы и завтра не пришлось за ней по лесу гоняться! — старший охотник снова сплюнул. — И, кстати, я о твоей промашке рассказать не забуду, так что не рассчитывай, что твоя выходка сойдет тебе с рук, новичок, — последнее слово он презрительно выплюнул и пошел к обрыву, чтобы оценить ситуацию.
