Из палатки у тропы вышли двое. Один махнул, показывая, чтобы мы остановились. Мы выполнили указание. Юнцы пошли к нам. Бледно-зеленые не проявляли враждебности. Они явно чувствовали себя хозяевами положения. Это понятно, у них на поясах висели мечи, а мы безоружны. Но вдруг что-то произошло: оба Рангуна остановились и уставились на меня. Потом, не сговариваясь, заорали. Из палатки выскочили еще четверо. Нас окружили. Я невольно положил лапу на спрятанный в спецкармане нож.
Юнцы не обращали внимания на моего спутника – Рангуна-проводника от Караги. Тот, похоже, только радовался этому. Он замолчал, сжался и отодвинулся от меня. Что за дела? Чем это я им так не понравился? То, что я им не понравился, тут сомневаться не приходилось. Они злились, ругались и картинно хватались за мечи. Пока оружие еще никто не достал, но дело к этому шло. Один из Рангунов, окраска которого уже стала темнеть, все-таки заметил моего проводника. Он показал когтем на меня и грубо спросил:
– Это он хочет встретиться?
– Да, да. Это он, – быстро подтвердил Рангун. – Караги договаривался о нем.
Похоже, это сообщение обрадовало юнцов. Они встретили слова проводника восторженным ревом. И тут я начал понимать, что происходит. Я разобрал, о чем они кричат. Так вот почему меня предупреждал Караги. Похоже, он знал. Я разозлился: почему он не мог сказать это прямо? Оказывается, эти юнцы помнят меня. Что я творил во время той битвы, когда мы с Правительницей восстанавливали «конституционный порядок». Наверное, я неплохо проредил их воинство. И теперь понятно, почему они радуются – их враг сам пришел к ним в лапы. Я уже прикидывал, как вырвать меч у ближайшего бледно-зеленого, когда тот же Рангун остановил веселье:
– Надо отвести его к Ларги. Пусть увидит, кто хотел встретиться. Тоже обрадуется.
По мордам остальных Рангунов я понял, что они хотели бы не откладывать месть, а порвать меня прямо тут, но никто не возразил. Похоже, зачатки дисциплины у них были.
Моего спутника отправили обратно, а я под присмотром троих Рангунов пошел в лагерь. Одного юнца отправили вперед – предупредить. Он сразу умчался. Когда мы подошли к палаткам, я удивился еще раз. И даже больше, чем когда увидел пост. Лагерь был окружен рвом! Что-то подобное я видел в учебнике истории, про средневековье. Я даже на время забыл об опасности. Ничего себе юнцы! Откуда у них такие знания? Или сами додумались? Но не это было главное. Даже при наличии знаний, неорганизованная толпа не принесет пользы. Нужна организация, дисциплина. Ничего подобного я не ожидал. Ни один Рангун ни разу не заикался, что у бледно-зеленых возможно такое. Теперь понятно, как они смогли захватить Площадку. Хорошо, сейчас Правительница смогла одержать верх, но что будет в следующий раз? Ей нужно держать тут целый гарнизон или разгромить молодых, пока не поздно. Или то, что придумал я – договариваться. Но теперь я уже не знал, получится ли у меня. Я рассчитывал на туповатого атамана, который ухватится за предложение перейти под руку Правительницы.
Может мне все-таки лучше сделать ноги, пока еще есть возможность? Ведь я уже не Высший. Умру навсегда. С четырьмя бледно-зелеными я справлюсь даже без помощи финки. Похоже, затея провалилась. Ничего, бывает. Я решился и начал воплощать задуманное. Запнулся и картинно повалился на идущего впереди Рангуна. Выхватить у него меч – дело одной секунды. Я толкнул бледно-зеленого на другого спутника, так что оба они завалились на землю. Меч же оказался у меня в руках. Все-таки силенок у них маловато, я мог сломать шею любому из юнцов. Я замахнулся, только для того, чтобы испугать последнего. Ввязываться в драку я не планировал. Если из лагеря сейчас набежит толпа, то я не справлюсь. Поэтому надеялся я только на ноги. И не сильно переживал, я уже знал, что бегаю лучше любого Рангуна. Во всяком случае, ни на Птанели, ни здесь никто ни разу меня не обогнал. А добежать мне надо было только до основного поселения, там молодые Рангуны мне уже не страшны.
