— Извините, нам пора, – Дэн подталкивает меня в лифт, словно чувствуя мое состояние.
Створки закрываются, пряча нас от глаз женщины. Сжимаю губы, на мужа не смотрю. Теперь все то, что раньше радовало, впивается в кожу иголками.
Привычным жестом Дэн бросает ключи на тумбочку, прохожу за ним в гостиную. Опускаюсь на стул. Жду.
Муж встает у окна, складывая на груди руки.
— Прости меня, Ева.
— За что именно? – вскидываю на него взгляд.
— За то, что случилось вчера.
— За измену?
Он медлит, но все же добавляет:
— За измену.
— Вот так просто? – нервно хмыкаю. – Прости меня, Ева, за измену. И что, думаешь, я сейчас скажу? Конечно, Денис, никаких проблем.
Мой голос начинает звенеть, по телу идет нервная волна. Я вскакиваю со своего места, скидываю очки.
— Я ошибся, – глухо произносит он.
— Ошиблась я. Когда поверила тебе! А ведь мама говорила мне…
— Только не надо приплетать сюда твою мать! – рявкает он. – Я никогда не давал поводов думать обо мне так, как она думает!
— Но она оказалась права! Сколько раз, Денис? – я подхожу ближе. – Сколько раз ты мне изменил? Сколько было девок? Ты их хотя бы сосчитать можешь?
Он сжимает зубы, молчит. Молчит! Боль топит, мешая думать. Выставив руки в жесте “сдаюсь”, отхожу обратно к столу.
— Это было один раз, – произносит Дэн. Я смеюсь, опершись рукой на стол.
— Всерьез рассчитываешь, что я поверю?
Он потирает переносицу.
— Это правда.
— Не верю. Не верю тебе, понял?! – повышаю я голос. – Как ты мог? Как ты мог, а? Четырнадцать лет жизни! Четырнадцать!
— Вот именно! – снова повышает Дэн голос. – Четырнадцать лет, Ева! Мы… Мы привыкли друг к другу… Между нами пропала искра, напряжение…
Качаю головой, душа слезы, которые все равно катятся из глаз.
— И вместо того, чтобы попытаться исправить то, что тебя не устраивает, ты решил завалить какую-то тупую певичку! Ну так что, Дэн, оно того стоило? Стоило ставить на кон семью и наши отношения ради вагины, доступной каждому желающему?!
Воцаряется тишина, в которой слышно только мое тяжелое дыхание. Я падаю на стул, с трудом нацепляю очки обратно. Уверяла себя всю дорогу, что справлюсь, но ни черта не выходит.
— Нет, – раздается тихий голос Дениса.
— Что нет? – смотрю непонимающе.
— Не стоило. Я ошибся. И я хочу, чтобы ты дала мне шанс все исправить.
Смотрю на него и не верю. Просто не верю.
— Если бы тебя на самом деле волновало то, что ты растоптал все, что у нас было, ты не был бы так спокоен.
— Я не хочу терять тебя и Матвея. Хочу нормальную семью для него. И для нас.
— Нормальной семьи не будет. Все. Уже нет. Ты мне изменил. Я хочу развестись.
— Нет.
— Что значит нет?
— Я не дам тебе развод. И не рассчитывай на суд, он будет на моей стороне. В конце концов, я провожу с сыном больше времени, чем ты.
— Это неправда! – вскакиваю я.
— Это правда. У тебя постоянные гастроли по стране, по Европе, репетиции… Это несложно отследить. При этом основные деньги в семью приношу я. Сын взрослый, так что проблем не будет.
Я снова встаю, не веря, что все это слышу.
— Ты сам предложил мне вернуться к музыке, – говорю ему, – поощрял, подвигал. Ты устроил меня в этот оркестр!
— Потому что видел, как ты чахнешь дома! Такая талантливая, красивая, великолепная, ты стала превращаться в обычную домохозяйку, зацикленную на борщах и не моющую голову.
Я инстинктивно касаюсь волос, обессиленно опускаю руки.
