Не знаю, то ли во мне столько сил, то ли он сам позволяет мне оттолкнуть его. Но я действительно выбираюсь из его объятий и бегу к креслу, хватаю сумочку и устремляюсь к выходу. Больше я не выдержу.
– Следующий сеанс через два дня, Виолетта. Я жду тебя, – в дверях останавливает его голос.
Я оборачиваюсь, смотрю на него. Мужчина немного взъерошен, с диким блеском в глазах и с внушительным бугром в штанах. Как он ещё стоит на месте, я не знаю. Моей смелости хватит только добежать до машины. Чувствую, что уже там случится истерика. По-другому выплеснуть эмоции я не смогу.
Выбегаю, ничего не сказав. Надеюсь, что бегу слишком быстро, чтобы никто за пределами кабинета Адама, не догадался, что именно произошло в кабинете их начальника. Или кто для них Адам?
Не важно. Уже в машине меня ожидаемо настигает истерика и душат слёзы.
Дома первым делом готовлю ужин. По случайному стечению обстоятельств именно сегодня Сева первый день проводит с детьми сам, где-то в городе. Что касается детей, я ему полностью доверяю. Он не из тех мужчин, которые ничего не знают о детях, будучи при этом дважды отцом. Раньше он мог и сам поменять памперсы, уложить малышей спать и даже погулять с ними, немного разгрузив меня. Он хотел их так же, как и я. Так что любит сильно, а потому лишить их совместных встреч я просто не могу.
Всё, что случилось с Адамом сегодня – моя ошибка и хорошо, что мужчина сам попросил остановиться. Он словно понял, что я потом не смогу в полной мере осознать того, что произошло, и не сумею принять то, что поддалась этому глупому порыву. По факту – я не хотела и не хочу переспать с Адамом. Это слишком просто. Слишком для всего того, что однажды пережила. Он ведь тоже меня предал. А я буду метаться между двумя предателями? Нет уж.
Когда мясо по-французски готово в духовке, а салат заправлен, приходят Сева с Ангелиной и Костей. Радостные разговоры детей я слышу сразу, потому и выхожу встречать их. На какие-то секунды кажется, что всё вернулось на круги своя и всех этих потрясений не было. Вот он, мой любимый и родной муж. Детки, которые только увидев меня, сразу рассказывают о проведённом дне.
Но нет.
Едва я отправляю малых мыть ручки, Сева негромко произносит:
– Я поехал, Виол. Хорошего вечера вам и приятного аппетита. Пахнет обалденно, как и всегда.
– Ты… – сама не верю, что говорю это, но всё же. – Ты можешь остаться на ужин, если хочешь, – сглатываю я. – Наверное, ты голоден больше, чем Линка с Костиком, – ловлю вышедшую дочу и усмехаюсь, погладив её по щёчке. – Признавайся, сколько выпросили картошки фри у папы?
– Ну, ма! – дочка смущается. – Па, ты останешься на ужин? – она замечает, что Сева разувается и снимает свой лёгкий кардиган.
– Да, моя золотая, – улыбается он. Ему явно приятно, что дочка обращает на это внимание. А я заставляю себя верить в то, что всё это не имеет никакого значения. Что мы разводимся. И как раньше не будет.
Это даётся мне нелегко, как и ужин с Всеволодом. Приходится вести непринуждённый разговор о погоде, об успеваемости детей или же о новых торговых центрах нашего города. Оказывается, что совместное времяпровождение причиняет мне немалую боль. Благо, что дети с интересом рассказывают, как прошёл их день, и я на несколько минут забываюсь.
– Всё очень вкусно, любимая, – похоже, по привычке отзывается Сева и удивлённо замирает. – Как и всегда, – добавляет вдруг и опускает взгляд.
