— Жить будут. Ну, кроме деда. В нем сомневаюсь.
Мы молчим и я смотрю, как за оцеплением - невысоким железным забором стоят несколько мужчин и женщин. Женщины ревут, не скрываясь, а мужчины смотрят на дом красными глазами. На их лицах написано такое горе, на которое неловко смотреть - все их чувства обнажены, они сняли свои привычные маски и больше не имеют сил сдерживать свою трагедию внутри.
— Жильцы, — поясняет глава района. — Им предоставили места в гостинице, но некоторые не могут уйти, оставить дом. Не приведи господь, чтобы такое случилось с нами. Потерять все в один момент. остаться без крыши над головой. Повезло, что людей не потеряли. Близкие остались живы.
Он вздыхает, я отворачиваюсь.
— Берегите себя, — жмет мне руку на прощание.
Я киваю и поспешно иду вперед, на поиски своей машины. Мне нужно пару минут побыть одному, пережить этот момент, увиденное. Но я точно знаю: перед глазами всегда будут стоять эти люди, которые держат друг друга за руки, поддерживая, делясь силой, в тот момент, когда их дом расползается на куски, черной пустотой наполняя каждую клеточку некогда жилого дома…
Уже через час я нахожусь в офисе. Перевожу крупную сумму на благотворительный расчетный счет, созданный для пострадавших. Собираю совещание, где мы решаем распределить дела, чтобы бросить несколько бригад на восстановление дома уже через три дня.
Какими-то объектами можно пожертвовать. Этим - нет.
Сейчас речь идет не о деньгах.
А о людях, которые в одночасье остались одни перед всем миром, без дома, без вещей, без денег.
Мы оперативно отбираем специалистов, которые сделают замеры быстрее всех, запрашиваю сметы расходов в случае разных исходов. Деньги на восстановление будут компенсированы, это безусловно, однако первоначальные траты лягут на мою компанию. И к этому тоже нужно быть готовым.
Когда все дела завершаются, я смотрю в окно и вижу, что уже стемнело.
Черт, я же хотел поговорить с Полиной днем…
Когда завожу мотор и выправляю машину на дороге по направлению к дому, чувствую, что силы на исходе. Адреналин, который держал весь день, схлынул, и сейчас я должен как-то собраться, чтобы держать удар перед этой слабой сильной девочкой.
Снова подношу сигарету к носу, вдыхая аромат.
И все же, перед поцелуем с ней я хотел бы слышать свое имя…
Свое…
19. Глава 18 Он.
В доме темно. Горят только несколько бра - они как взлетные сигнальные огни расположены так, чтобы дом всегда казался наполненным. Нижние бра холодным свечением показывают дорогу в спортзал в подвале - иногда бессонные ночи лучше всего забивать физической нагрузкой, после которой просто отрубаешься без сил и мыслей.
Но сейчас у меня нет никаких сил ни моральных, ни физических, для того, чтобы колошматить грушу, выбивая их нее дух, или крутить педали на тренажере.
Я прохожу в кабинет.
Света нет, только отдернуты шторы, которые пропускают лунный свет. Медленно сажусь в кожаное кресло и откидываю голову на подголовник.
Перед глазами все плывет. Проявляются заплаканные лица женщин, опустошенные взгляды мужчин, которые смотрят на разоренный дом. Слышатся перешептывания, сдавленный плач, но я знаю, что все это не в реальности - все это я видел и слышал на месте взрыва дома.
Воспоминания, тщательно загнанные в уголки сознания, сейчас под покровом ночи выползают на волю, чтобы заполонить нефтяной жижей все конечности, все синапсы мозга.
