— Да ты ни хрена не понимаешь! Дура! Тупая клуша, ты тупая, бесхребетная, одомашненная курица! Пошла к черту!
Последний раз встряхивает особенно сильно. Так, что, когда выпускает меня из рук, я чуть не падаю.
Цепляясь за стол, ловлю ртом воздух. Пытаюсь дышать, но выходит с большим трудом, через раз. Воздуха катастрофически не хватает, и меня с головой накрывает паника, что я вот-вот задохнусь. На глаза наворачиваются слезы, но я не могу позволить себе реветь. Мне кажется, если я сейчас разревусь, он точно меня ударит. И хочется крикнуть, чтобы он перестал, чтобы прекратил быть таким жестоким. Хочу, чтобы мне вернули моего прежнего мужа немедленно, прямо сейчас.
В какой-то момент я даже начинаю вглядываться в его глаза, но они так и остаются злыми и презрительными. И все его лицо, весь его вид, жесты — неродные. Будто подмененные.
Медленно, не глядя на мужа, разворачиваюсь и тяжелой поступью, словно в один миг постарела лет на сорок, выхожу из кабинета.
И только оказавшись в ванной, запираюсь изнутри и, включив воду, даю волю чувствам. Сажусь на краешек ванны и раскачиваюсь взад-вперед, жалею себя. Мне так больно и страшно, что кажется, я вот-вот сойду с ума от этих непривычных чувств. Хочется выть в голос, громко и отчаянно, как одинокая собака. Я и есть собака, побитая хозяином и выброшенная на улицу.
Никогда Алекс на меня не кричал и уж тем более не трепал, словно бездушную куклу. Никогда не обижал и не давал обижать другим. Никогда я не видела его таким... страшным...
Я не знаю, что с ним. Не понимаю, что на него нашло. Но все еще свято верю, что все поправимо, и мой Алекс, мой милый и любимый Алекс вернется, и мы будем жить, как прежде, в любви и согласии.
Вволю наплакавшись, выключаю воду и с ужасом смотрю на свое как будто чужое отражение, не узнавая себя.
И не понимая, что же мне теперь со всем этим делать и как жить дальше?
Знала бы я, что все это всего лишь цветочки, получше бы подготовилась к ягодкам. А впрочем, есть вещи, к которым просто невозможно быть готовым. Никогда и ни за что.
4. 3
Алина
«Слушок ходит про твоего-то...»
Раз за разом прокручиваю эти слова и понимаю, что мне все больше невыносимо от происходящего.
— Так... — Собираю вещи в небольшой чемодан и разговариваю сама с собой. — Мне нужно уехать. Нужно, чтобы окончательно все не испортить. Я же его раздражаю? Вот пусть побудет пока один, поживет без меня, подумает. Он еще не раз пожалеет, что был так груб. Еще будет извиняться и умолять меня вернуться.
А я хочу немного пожить в загородном доме.
Его мы используем только летом, да еще на новогодние праздники перебираемся недели на две. Мне необходимо привести мысли в порядок, пожить одной, не отвлекаясь на суету и шум. Надо что-то решать с работой и нашими с Алексом отношениями. Если я сейчас оставлю все как есть, будет только хуже. Я видела что-то подобное у наших общих друзей. В итоге обе пары развелись. А мне такой сценарий совсем не сдался.
Муж на работе, и, хоть он не любит, когда я его тревожу, решаюсь все же позвонить из машины, находясь на полпути к даче.
На полупти, чтобы не передумать.
— Да? — сухо спрашивает Алекс.
— Я... Я... — мямлю в трубку, робея от одного его тона.
Да черт возьми! Когда это я стала бояться голоса своего мужа?
— Аля, говори четко и по делу! — едва не рычит он, и мне становится совсем уж обидно.
— Я на дачу поеду. Поживу там немного. Мне нужно подумать...
