Спрашивает он, и сам же отвечает.
— Достаточный. Когда сыну исполнится год, я навещу тебя Драгонхилле. В следующий раз я приеду спустя два года, чтобы забрать его. Как раз пройдёт достаточно времени с твоих вторых родов. Как видишь, я не планирую оставлять тебя без младенцев.
— Ты чудовище, — у меня дух захватывает от его циничного плана. — Думаешь, я стану покорно сидеть и ждать, пока это случится?
— А что ты сделаешь, сбежишь? — он скользит рукой к моему запястью, снова сжимает круглую метку истинной. — Я почувствую тебя даже на краю земли, и приду за тобой. Ты ведь понимаешь это.
Понимаю. Обречённо прикрываю глаза. Душа мечется в ужасной ловушке, выхода из которой — нет. Всё, что мне остаётся — это тихо прошептать:
— Почему? Почему, Роланд, ведь всё могло быть иначе? Я могла бы тебя любить, если бы ты позволил…
Всего на мгновение повисает молчание. И мне кажется, что в этот миг он раздумывает над моим вопросом. Стоит или не стоит ему на него отвечать. Наконец, по какой-то лишь ему известной причине решает ответить.
— Связь истинной пары это и дар, и проклятие, Софи. Оно подчиняет зверя. А я не привык никому подчиняться. Я не приемлю зависимостей. Я избавляюсь от них, не раздумывая.
Хватаюсь за эти его слова как за спасительную соломинку.
— Тогда отпусти меня! — шепчу горячо. — Дай уйти! Клянусь, ты никогда обо мне не услышишь!
Пытаюсь дёрнуться, высвободиться из его захвата. Выпутаться из дурманящего облака жгуче-пряного мускатного ореха, мужского дыхания и стального торса, в который меня грубо впечатывают.
— Ну, куда я тебя отпущу, глупенькая? — тихий смех над ухом, будто я сказала что-то смешное. — Зверь будет против. К тому же сильные наследники мне тоже нужны.
Он разворачивает мою голову так, как ему удобно. Целует меня в щёку.
Не нежно и ласково, а припечатывая, присваивая, клеймя губами.
— Завтра приглашу целителя. Если я прав, а я уверен, что прав, будешь готовиться к отъезду в Драгонхилл. И упаси тебя Драконий Бог выкинуть какую-то глупость, Софи. Лучше тебе никогда не видеть меня в гневе.
Роланд оставляет в покое мои волосы и даже чуть приглаживает их рукой в странном собственническом жесте.
— А сейчас вернись на место и нормально поешь.
— Я не голодна.
— Плевать мне, голодна ты или нет, — удерживая меня двумя руками за плечи, он подводит меня обратно к отодвинутому стулу. — Моему сыну нужна нормальная еда. И он её получит. Села.
Он давит мне на плечи, вынуждая опуститься вниз. Небрежно отодвигает мою тарелку с салатом, берёт чистую. Уверенным жестом шлёпает на неё сочный дымящийся стейк из общего блюда в центре стола, подогреваемого снизу несколькими круглыми свечами, и пару щедрых ложек картофельных долек.
— Ешь!
Не уходит. Продолжает нависать надо мной.
Сжимаю пальцами серебряную вилку и нож. Под его давящим взглядом отрезаю кусочек. Отправляю его в рот. Жую, не чувствуя вкуса.
Поднимаю на Роланда полный ненависти взгляд.
Дракон удовлетворённо кивает и только тогда разворачивается и идёт на своё место на другом конце стола. Остаток ужина проходит в молчании.
Всю ночь не сплю, пытаясь найти выход из той ловушки, в которую попала, и которая вот-вот захлопнется, оставив мне в этой жизни одну единственную роль — бесправной производительницы потомства. Да и то временной, ведь Роланд планирует отбирать у меня детей.
Подумать только. У коровы с телёнком столько же прав, столько будет у меня.
