— Я так не согласна! — проговариваю ошарашенно, начиная осознавать всю степень цинизма того положения, которое определил для меня муж. — Я не хочу, чтобы у меня отбирали детей! Я против, чтоб ты знал!
— Моя дорогая жена, — Роланд смеряет меня равнодушно-снисходительным взглядом. — А разве тебя кто-то спрашивает?
— Но, Роланд, это жестоко, — шепчу одними губами.
Прячу руки под стол и инстинктивно накрываю ладонями живот в защитном жесте.
— Не пойму, ты рассчитывала на что-то другое?
— Магия истинной связи…
— В том, чтобы подобрать идеальную пару для сильного потомства. И ты по нраву моему зверю. Иначе тебя бы здесь не было.
— По нраву твоему зверю. Но не тебе? — смотрю на него широко распахнутыми глазами, погружаясь всё сильнее в неприглядную правду. — Тебе больше нравятся рыжие, да, Роланд?
Это вырывается само собой.
Я не хотела скандалить, но это сильнее меня. К тому же после его чудовищных слов мне терять нечего.
Внутри поднимается кипучий вихрь возмущения, обиды и ядовитой ревности.
Роланд опасно прищуривается:
— Так я и думал. Давай-ка проясним раз и навсегда. Ты моя жена и мать моих детей. Точка. Всё остальное не твоего ума дело.
Смотрю на него и понимаю: он даже не считает нужным оправдываться. Видит, что я знаю про любовницу, и его ничего не смущает. Совсем.
Ровно так же не смутит отобрать у меня ребёнка. Три года это ведь совсем кроха! Как подобное, вообще, могло прийти ему в голову?
Смотрю потрясённо на этого красивого властного мужчину напротив, и понимаю, насколько сильно обманывалась.
Кто он на самом деле, этот человек? Я совсем, совсем его не знаю!
Вся моя жизнь оказалась фальшивкой. Мне вдруг резко не хватает воздуха. Я не могу оставаться здесь ни минуты!
Вскакиваю со стула, срываю с колен льняную салфетку. Швыряю её на стол со всей силы. Несколько хрустальных бокалов валятся на скатерть с жалобным звяканьем.
— Я не отпускал тебя, — рычит Роланд, не сводя с меня мрачного подчиняющего взгляда. — На место. Сядь.
Приказ дракона отдаётся в голове, давит на виски, заставляя склонить голову, покориться, признать право сильного.
Драконы рождены повелевать. Люди рождены подчиняться. Таков закон жизни.
Мотаю головой, сбрасывая наваждение.
— Нет! Я… с меня хватит! — всплескиваю руками.
Сжимаю кулаки в бессильной злобе. Не быть мне мудрой. Обида и ревность топят с новой силой, и словесный поток не остановить. Меня несёт, я больше себя не контролирую.
Не могу стоять на месте. Сердито шагаю к стене, размахивая руками.
— Я не буду сидеть в твоём замке покорной мышью! Раздвигать ноги по первому требованию и отдавать тебе детей! Этого не будет, Роланд! Не со мной! Пусть это делает твоя рыжая, с которой у тебя по любви! Если бы я знала, что всё будет так, я бы за тебя не вышла!
Хватаюсь руками за голову. Оборачиваюсь резко на месте и упираюсь взглядом в мускулистую грудь с тёмной порослью волос в вырезе рубашки. Я не заметила, как Роланд приблизился.
Вскидываю руки, пытаясь закрыться от него, и шагнуть назад, но он не позволяет.
Горячим стальным капканом прихватывает мои запястья и грубо дёргает на себя.
— Я сказал. Сядь, — цедит мне прямо в губы, приблизив вплотную лицо. — И закрой свой рот, Софи.
В пару шагов он отволакивает меня обратно к столу и силой сажает обратно на стул.
Одной рукой упирается в спинку моего стула, второй в столешницу. Я оказываюсь в ловушке. Роланд нависает надо мной, обдавая жгуче-пряным ароматом мускатного ореха и опасной злобы. В его глазах плещется тьма, и мне впервые страшно.
