— Пф! — фыркает и отворачивается. Делает вид что все равно, но потом вдруг резко прижимается ко мне. — Спасибо тебе, что заступился.
— Я еще не начал заступаться, Ирма. Вот найду этот кусок дерьма и…
— Народ, подъем! В холле фитнес-зала сейчас награждать будут, — врывается в нашу идиллию Тимур, хлопая громко в ладоши. Чтоб его, тренера этого. Но бля, как я благодарен ему, что позвал меня!
Мы с Ирмой встаем, как бравые солдаты после сражения, кряхтим и ворчим. Завтра на работу не пойду. Нахрен! Буду бревном валяться в кровати. С Ирмой.
Да, за бабами я не бегаю. И не позволяю им с собой так обращаться. Но я вижу, что она голову теряет со мной, и до одури этого боится. Не может доверять. И я бы послал бы все к чертям, и забил бы, отвлекшись на другую женщину, более удобную и сговорчивую.
Но Ирма прожигает во мне все до основания. И вижу я, что не просто все у этой Стрекозы в голове. Я буду жалеть, если не поймаю эту девчонку и не примотаю к себе. Представить с другим мужиком не могу. Увидел этого Агофонова рядом с ней, и фляга засвистела.
Мы доходим до места награждения, становимся вчетвером между других двух команд и слушаем как ведущий пафосно толкает речь. Помощник губернатора тут. А еще песни и пляски. Вот нашли время, а?! Все спортсмены стоят с кривыми каменными улыбками, потому что бля — вот сейчас бы пожрать, помыться, снова пожрать и рухнуть в кровать до утра. А они тут развлекалово устроили.
— Ребята, нам нужна интересная фотка с помощником губернатора, как нам кубок вручают, — бодро заявляет Тимур. Вот только потому что Ирма с нами, терплю.
— Стрекоза, иди сюда, — присаживаясь, указываю ей на свое плечо.
— Ирма, давай быстрее, — подгоняет ее Тимур. Она растерянно присаживается и вскрикивает, когда я встаю. Но я держу крепко свой самый главный приз в этом соревновании.
Хлопушки, фольга, цветная бумага, крики и аплодисменты — нас радостно поздравляют. Славка держит кубок, а Тимур демонстрирует свою бицуху. Наташа ржет, обжимаясь с помощником губернатора. Так нас и сфоткали. А потом я еще не один раз увижу это фото в городских пабликах. И каждый раз с меня не будет сходить улыбка.
После награждения, я Ирму не опускаю на пол, а обхватываю более удобно для себя.
— Медведь Игнатьевич, а ну поставь меня! — приказывает Стрекоза.
— А вот хрен тебе! Мой приз! Я выиграл! — бубню ей в грудь.
— Андрей, это не смешно…
— Похоже, что я шучу?
— Отпусти, мне надо помыться и переодеться. Вещи в раздевалке забрать! И я…
— Ладно. Десять секунд тебе на то, чтобы забрать все из шкафчика! — ставлю ее на пол возле женской раздевалки. — Десять секунд, Ирма! И только попробуй от меня сбежать!
— Но…
— Не доводи до греха, женщина! — грозно рычу на нее. Она покорно ускользает за дверь. Я еще быстрее бегу в мужскую раздевалку, просто бросаю все в сумку, как попало, и возвращаюсь к точке сбора.
Ирма ждет, глазками хлопает.
— Вот так прям по улице? — с сомнением спрашивает меня, оглядывая себя и свой “наряд”.
— В моей машине ты и голой можешь быть, — пытаюсь ее успокоить, хватаю ее за руку и веду за собой.
— Андрей!
— Ирма! — делаю все чтобы не заржать. Мы все в бумаге, конфетти и блестках. Потные, потрепанные. Но сердце в груди стучит быстрее от эйфории.
Уже когда садимся в машину, она снова начинает врубать свои сомнения.
— Отвезешь меня домой?
— Да, Ирма. Я отвезу тебя домой. Будешь жить со мной.
