Оказалось, для подачи заявления нужно согласие обоих супругов, а потом его еще месяц будут рассматривать. Роме я звонить даже не стала. После вчерашнего разговора, он точно мне развод не даст.
Обдумав ситуацию, Вася предложил:
— Расторгнуть брак не к спеху. Пускай твой мудак один поживет, а там еще одну наивную девчонку себе подыщет, и сам развода попросит. Квартира у вас общая?
— Нет, — помотала я головой, — это его, по наследству досталась. Я там даже не прописана, Рома мне только регистрацию по своему адресу на пять лет делал, если вдруг полицейские остановят или еще что. Она еще два года действовать будет. А прописана я у родителей, в Туапсе.
— Значит, и делить при разводе вам особо нечего, — удовлетворенно произнес Вася, — а ценного и личного у тебя там, что осталось?
Я задумалась, пытаясь вспомнить, что же у меня есть ценного. Фотоальбомы с детскими и юношескими фотографиями так и остались у родителей. Институтские, с первых двух курсов в интернете: в соцсетях и на облаке. Золотые сережки с рубинчиками, которые мне подарили родители на десять лет, когда я захотела проколоть уши, у меня и сейчас в ушах висят. Есть еще обручальное кольцо, так и оно на пальце…
— Вась, — озадаченно проговорила я, — а получается у меня там только одежда. Неновая и немодная.
Василий спокойно крутил руль, но тут возмущенно пибикнул непонятно кому, цыкнул зубом и проворчал:
— Понавыходят замуж за всяких уродов, а потом на жизнь жалуются. И мужики-то у вас все козлы. А чего вы, бабоньки, с такими под венец бежите, да еще с молодых соплей в жены стремитесь? А, Ладка? Объясни мне вашу женскую логику.
Я растерялась. Как можно ответить на такие вопросы?
— Понимаешь, Вася, мы с Ромой когда познакомились, то он для меня был, как принц. Ухаживал, на свидание с цветами приходил, говорил, что я самая любимая и красивая. И я его полюбила. Вот и согласилась замуж, когда он позвал.
— И прямо ни одного тревожного звоночка не было? — ехидно поинтересовался садовник. — Ты совсем в мужиках не разбиралась, что ли?
— Не разбиралась, — вздохнула я, — он у меня первый и единственный был. С другими парнями просто немного встречались. А так серьезно впервые.
— Ясно, — снова цыкнул Вася, — заиграла в сердечке любовь-морковь, в пузе бабочки расплодились, и поплыла наша девка по волнам романтики.
Я молча кивнула, а Вася продолжил учить меня жизни:
— Ты, когда в другой раз замуж соберешься, то с мужиком хоть полгодика поживи, ремонтик вместе сделайте. Посмотри, какой он, когда в слюни нажрется… А то знаешь, трезвый он душка, а как бухнет, то ходить тебе с битой дыней и фингалы тоналкой замазывать.
— Где же ты такой умный раньше был? — съехидничала я. — Надавал бы мне советов, и жила бы я вольной птицей, институт закончила.
Вася отпустил руль и сложил пальцы решеткой:
— В тюрьме сидел…
***
Домой мы вернулись к обеду. Я разложила покупки по полкам холодильника и переоделась в обновки. Макар Андреевич куда-то уехал и предупредил Васю, что вернется домой только к приезду гостей. Кормить обедом мне предстояло лишь прислугу.
Ближе к четырем Вася приготовил в мангальной все, что нужно для барбекю: угли, розжиг, опахало. Разложил раскладные стулья и постелил на них мягкие плоские подушки-поджопники. Даже уличный газовый обогреватель-гриб откуда-то притащил, на случай если гости подмерзнут.
Я на кухне повязала один из веселых передников, нанизывала маринованное мясо на шампуры и укладывала их на большой поднос с ярким нарисованным петухом. Овощи для гриля, стейки и колбаски уже поджидали своей очереди, запакованные в решетку.
