На заднем фоне я слышала, как голосила мама:
— Что ты ей советуешь? Мы всю жизнь вместе прожили, и она так должна. Возвращайся к мужу!
Голос мамы перешел на визг, а мне стало страшно. Раньше она была спокойной и уравновешенной, доброй. Что же это с ней?
Папа снова заговорил:
— Я матери запретил трубку брать, если этот урод снова позвонит, но она ответила, когда меня дома не было… Ладушка, она твой адрес ему дала. Он теперь к тебе на работу заявиться может. Давай, я приду?
— Не надо, пап, — вздохнула я, — тут безопасно. Забор высокий с камерами и охранник суровый. Даже чересчур. Со мной все будет в порядке.
— Ладно, — успокоился отец, — но ты звони почаще, а то мы волнуемся. Особенно мать. Истерит по двадцать раз на день. Уж не знаю, что и делать.
Я задумалась, а потом припомнила, что смотрела про похожее в одной медицинской передаче, пока вещи гладила…
— Папа, — осторожно начала, — а пройдите с мамой по врачам. Гормоны проверьте. Я по телевизору видела, что так бывает, если гормональные сбои случаются.
— Пожалуй, надо, — согласился со мной отец, — ладно, пойду ее успокою, а ты не пропадай. Хотя бы пиши каждый день.
— Хорошо.
Я попрощалась и отключила звонок. Мало мне печалей с этими гостями, так теперь еще Ромка в любой момент может заявиться и устроить скандал. Я решила сходить к Васе и предупредить.
Накинув жилетку, я выскочила из служебной двери и направилась к гостевому домику. Когда я поднялась на крылечко, то дверь передо мной распахнулась.
— Заходи, — пригласил Вася.
— А как ты узнал, что я иду? — удивилась я.
— А мы с Мэй перед мониторами в «монополию» рубимся.
Я прошла в уютную гостиную и осмотрелась. В прошлый раз, когда я заглянула ночью в окошко, то ничего разглядывать не стала, а теперь можно все посмотреть, не скрываясь.
Светлые бревенчатые стены, диван с пушистым пледом и два кресла вокруг журнального столика. И лестница на второй мансардный этаж. Возле стены большой стол, на котором светятся два монитора и разложена карта для настольной игры, и два стула. Мэй сидела на одном из них и подбрасывала игральный кубик на ладони, явно ожидая моего рассказа, почему я пришла.
Вместо пояснения я спросила:
— Насколько тут хорошая охрана?
— Я со всех сторон хорош! — выпятил грудь Вася.
— Да я не о том, — махнула я рукой, — в плане безопасности.
Теперь они уже оба смотрели на меня с непониманием, а я начала объяснять:
— Смотри, если вдруг кто-то во двор полезет, а ты этого на экране не увидишь. Чем-то другим будешь занят, как узнаешь?
— Датчики движения сработают, — пояснил садовник, — они под человеческие габариты настроены, на птиц не реагируют. А там сирена в доме и у меня тут заверещит, а дальше либо я сам справлюсь, либо на кнопку жму, и охрана толпой через три минуты примчится. А ты чего интересуешься?
— Мама Ромке этот адрес дала, — устало произнесла я и села в кресло, — он в любой момент может заявиться. И я теперь не знаю, что от него ждать.
Вася недобро усмехнулся и потер руки:
— А чего ждать-то… Я его встречу, да так привечу, что в гипсе полгода будет отлеживаться.
— Да тебя же посадят, — всплеснула я руками, — нельзя.
— Не ссы. Макар отмажет. Скажем, что за грабителя приняли.
Я вздохнула:
— Он, конечно, козел. Но ломать ему кости не нужно.
— Глупый вы народ, бабы, — разочарованно проговорил Вася, — но ты не кипишуй. Я буду рядом, он к тебе ближе, чем на метр не подойдет.
