— А вдруг у него и правда серьезные проблемы? И он птиц гордый, как его отец, — Юра хмурится, — лишь бы у Пастуха руку помощи не просить.
— А с чего ты вдруг решил тут помогайкой стать?
— Мне нравится его сын, — Юра ухмыляется, — а еще его железные рудники. Железо всегда будет в цене. И старый я уже ждать, когда Артемка подрастет, унаследует все это богатство и станет мне другом.
— Это у него шутки такие, — Вика грациозно опускается в кресло рядом с супругом.
— Но меркантильный интерес у меня все же имеется, — Юра ласково улыбается ей, — и в этом нет ничего зазорного, Викусь. Я тебе не блаженный, чтобы не думать о выгоде. Любят у нас осуждать за это, но быть честным, щедрым, добрым, — теперь почему-то смотрит на меня, — душевным, отзывчивым и во всех смыслах офигеть каким прекрасным человеком означает лишь одно. Как ты думаешь, что это означает?
— Что?
— Что нагнут тебя однажды.
— Дядя, тут же дети, — шипит Вика.
— Пусть с малых лет впитывают правду, — переводит взгляд на нее. — Милым и пушистым со многими нужно быть дозированно. И ты ведь со мной согласна?
Валерий закрывает глаза и медленно выдыхает:
— А давайте поговорим о твоих книгах.
— Так я об этом и буду писать, что иногда полезно побыть сволочью.
— Ты сволочью бываешь не иногда, дядя, — Вика фыркает.
— Ладно, — покачивает агукающих Соню и Артема, вглядываясь в их лица, — сволочью надо быть с теми, кто с тобой сволочь. Вот так будет правильно. Или кто-то тут считает, — оглядывает нас, — думает иначе? Я готов к конструктивной, но нежной критике.
И тут с согласным “мыа” роняет голову ему на грудь и тянется с улыбкой к Соне, которая в ответ всхрапывает и смущенно утыкается лицом в пиджак Юры.
— Я что-то пропустил? — Макар входит в гостиную размашистым твердым шагом и прячет телефон в карман.
— Твой сын явно заигрывает с моей дочерью, — и строит ей глазки.
И ведь не поспоришь. Артем смотрит на Соню исподлобья с кривой улыбкой, пуская слюни по подбородку.
— И дочь твоя явно напугана его очарованием, — Макар хмыкает и садится рядом.
И в его шутливом тоне я все равно улавливаю нотки затаенной ярости. Телефонный разговор, видимо, был не из простых. Хочу съязвить на тему, чего у него рожа такая бледная, но я думаю, что и моего молчания достаточно.
— Да что такое? — Юра цокает, когда раздается вибрация телефона. — Макар, может, мне тебя научить, как посылать людей?
— Это не мой телефон, — деловито закидывает ногу на ногу, — свой я отключил, чтобы не мешал нашему уютному дружескому вечеру.
— Тогда чей? — Юра недовольно вскидывает бровь. — Что сегодня за вечер такой?
И я не сразу понимаю, что вибрация доносится из моей сумки, что лежит у резной ножки софы. И мне не звонят, а отправляют сообщение за сообщением.
12. Глава 12. Пирожное — это святое
“Передай ему, что я настроена серьезно”
“Или ему и Леночку свою не жаль?”
“Деньги жду завтра до 11 утра”
“Для него это копейки”
Блокирую номер Жанны, выключаю телефон и прячу в сумку. Моя сестра точно крышей поехала. Я не совсем понимаю, чем угрожает Жанна Макару, но делает это она зря. Если он и купится на подобное, то лишь ради Лены, но судя по его отсутствующему лицу, не особо он и переживает. Либо вынашивает план, как заткнуть Жанну, на защиту которой я уже не встану.
— Спам? — спрашивает Юра и улыбается.
Прикидывается дурачком, а сам все понимает. Это была плохая идея прийти на ужин к Вике и Валерию, потому что напряжение нарастает с каждой секундой не только между мной и Макаром, но и в целом весь вечер скатывается в долгие молчаливые паузы.
