Со второго этажа, где расположена комната, хорошо видна парковка у дома, которая постепенно заполняется машинами. Вижу, как приезжают наши с мужем друзья, Мишкины сотрудники по клинике, знакомые родителей. А вот и Галка, почему-то одна.
Лидия Федоровна встречает всех в соответствии с рангом. С Галиной здоровается небрежно, зато приятелей семьи приветствует бурными восклицаниями.
Я жду мужа, не хочу без него участвовать в торжестве, Мишка появляется чуть ли не последним.
— Юля, встречай супруга, — кричит свекровь.
— Уже бегу! — отвечаю ей и спускаюсь.
— Ты чего так задержался? — шепчу любимому на ушко.
— Забыл о торте, пришлось возвращаться.
— А где он?
Мишка растерянно смотрит на руки, на меня.
— Черт! В багажнике остался. Зая, я сейчас.
Это «зая» режет по ушам, почище шар-бабы. Я словно под дых опять получаю. Настроение мгновенно ухает на плитки дорожки и закатывается под куст.
— Стой! — хватаю Мишку за рукав. — Иди к гостям, я сама принесу.
— Прости, моя девочка, закрутился совсем.
Муж прижимает меня к себе, целует в шею, я чувствую едва уловимый, знакомый запах. Точно так же вчера пахла его рубашка.
— Ты сменил духи? — спрашиваю напрямую.
— Я? Нет. А что, пахнет? Пациентка пахучая оказалась, будто на себя флакон парфюма вылила.
Улыбается в тридцать два зуба, а глаза чистые, как у младенца. Но мне становится легче. Действительно, что это я? Никогда не думала, что так болезненно ревнива.
— Ключи давай, — не дожидаясь ответа, забираюсь сама в карман мужа, а потом еще и хлопаю его по упругой попе.
— Шалунья, — грозит пальцем он. — Так и съел бы!
За спиной слышу шумные приветствия, даже хлопок шампанского. Немного царапает, что не дождались меня, но в принципе, так всегда, я, как говорит Галина, живу в тени своего мужа.
Я, довольная и счастливая, направляюсь к калитке, даже не догадываясь, что через несколько минут моя спокойная жизнь опрокинется в канализацию.
6. Глава 5
К стоянке иду не торопясь, наслаждаюсь теплым весенним вечером. Торт нахожу в багажнике. Он упакован в большую красивую коробку, перевязанную лентами, — кондитер постаралась. И эта роскошь кажется инородным телом среди полного беспорядка. Какие-то пустые бутылки, обрывки бумаг, пакеты и сумки.
— Ну и неряха, ты милый! — качаю головой и вздыхаю.
Вытаскиваю коробку, ставлю ее на асфальт и начинаю убираться. Терпеть не могу бедлам, который вечно устраивает муж. На работе он педант и идеал, а в быту — разгильдяй.
Нахожу пустой пакет, бросаю в него мусор, какой-то ремешок застрял между ковровым покрытием и дном багажника. Дергаю, тяну — не поддается.
— Что за черт! — ворчу под нос.
Сдвигаю мусор в сторону, поднимаю покрытие и замираю: в углублении для запасного колеса лежит рюкзак. Смотрю на него, и будто получаю удар в сердце. Я никогда не видела у мужа этой вещи. Небольшой, синего цвета, с кучей кармашков и застежек. Совершенно не в стиле Мишки.
Трогать или нет? Вдруг это чужое. Тогда почему спрятано?
Решаюсь: пальцами тяну собачку замка и вываливаю на коврик содержимое. Разглядываю, еще не до конца понимая, что вижу, тут в глазах мутнеет. Кажется, что земля уходит из-под ног. Медленно перебираю вещи, все чистое, новое, незнакомое.
«Тихо, тихо! — уговариваю себя, хотя хочется закричать в голос. — Не паникуй. Может, кто-то из друзей забыл. Нужно просто спросить у Мишки».
Бездумно ворошу пакеты, а крик так и просится из груди, так и рвется. Подозрение, живущее в голове со вчерашнего дня вопит во мне страшным голосом: «Мишка тебе изменяет!»
