Я ведь была здесь с кем-то? Ехала… я ехала?
Становится очень жарко и одновременно бьет озноб. Сползаю на асфальт, прислоняясь к машине. Сердце стучит слишком сильно.
Я должна была что-то сделать…
Открываю глаза в больничной палате.
- Слава Богу! – Коля прячет встревоженные глаза в ладонях. – Лерочка, слава Богу ты очнулась!
Любимый бросается мне на шею, крепко обнимая.
- Что случилось? – я не понимаю где и почему нахожусь.
- Ты в больнице, милая. Черт, как я рад, что ты очнулась. Я так за тебя испугался… Вам с Мариной подсыпали в клубе наркотик для изнасилования в коктейли. Мрази… Они даже объем рассчитать верно не сумели… в полиции сказали, что в ваших бокалах были лошадиные дозы… мне так жаль, любимая…
- Марина… - цепляюсь сознанием за это имя. – Как она? Как ее малыш?
Коля мрачнеет. Внутри все леденеет от липкого страха, когда я вижу выражение лица будущего мужа.
- Марина умерла до приезда скорой. И ребенок… тоже… ее сердце не выдержало. Врачи сказали, что ничье сердце не выдержало бы… у нее не было шанса…
9. 9
Свидетельство о рождении. Выписка из медицинской карты. Направление. Анализы…
Свидетельство о рождении, выписка из медицинской карты…
Перекладываю стопку с документами снова и снова.
Руки дрожат.
Кидаю дерганный взгляд на сына, спящего в кроватке рядом.
Пытаюсь заставить себя не замирать. Продолжать действовать, несмотря на парализующий страх, от которого меня тошнит все утро.
Через полчаса мы должны будем сесть в машину, которая отвезет нас с сыном в госпиталь. Там Рому ждет операция на сердце.
Я точно ничего не забыла?
Свидетельство о рождении…
Прячу лицо в ладонях. Я должна быть сильной. Должна верить в то, что все будет хорошо.
Еще раз проверяю сумку с вещами. Еще раз перекладываю документы. Мне нужно занять чем-то руки. Я не могу просто сидеть.
Дверь в комнату открывается. Я оборачиваюсь, ожидая увидеть няню, но это не она.
- Спускайтесь, - отдает распоряжение Илья.
Он всегда говорит так, словно командует солдатами. Коротко и сухо.
Я настолько взвинчена, что неожиданное появление нелюбимого мужа не способно напугать меня сильнее.
- Почему ты здесь? – слышу со стороны, как неприятно высоко звучит мой голос.
Илья редко бывает дома. За эти недели я почти не видела его.
- Пора, Лера.
Муж забирает сумку с вещами и исчезает за дверью. Ответом на мои вопросы он себя не утруждает.
Аккуратно беру спящего сына на руки и спускаюсь с ним вниз. Каждый шаг мне дается с трудом, будто к обоим ногам привязано по мешку с картошкой.
Илья кладет нашу сумку в багажник и придерживает для меня дверь. Сажусь в машину. Дверь с другой стороны открывается и, к моему удивлению, муж тоже садится в салон.
- Ты тоже едешь? – спрашиваю растерянно.
- Да.
Илья отворачивается от меня к окну и замолкает.
Его присутствие раздражает. Зачем он делает это? Как будто без него мне мало волнений?
Подъезжаем к больнице, и меня начинает крыть.
Едва держу себя в руках, чтобы не сорваться и не сбежать отсюда вместе с сыном. Это так несправедливо. Он слишком маленький. Он же только родился. Почему он должен проходить через это?
Заставляю себя двигаться.
Илья выходит из машины и открывает нам дверь.
Почему-то каждое его движение злит меня все сильнее. Кажется, что муж задумал что-то нехорошее.
В приемном покое нас встречает улыбчивый персонал. У них все хорошо. Просто обычный рабочий день. Ловлю себя на мысли, что хочу наорать на них, чтобы перестали улыбаться.
