Она высокомерно задирает голову, а я понимаю, что мне надоела эта перепалка. Со словами:
- Иди и проверяй, - я с силой дергаю на себя дверь, намереваясь захлопнуть ее.
Но Машка рефлекторно выставляет вперед голую ногу, пытаясь помешать мне, и я прищемляю ее дверью.
Сильно, от души.
- А-А-А-АА!.. - нечеловеческим голосом орет Машка, и, кажется, я взвизгиваю вместе с ней.
От ее жуткого вопля у меня по позвоночнику простреливает снизу вверх как будто молнией. И бросает в жар.
Дверь я, конечно, сразу выпускаю, автоматически опуская взгляд на пострадавшую стопу племянницы - кожа на ней, изрядно содранная с обеих сторон, мгновенно краснеет. И выглядит ступня приплюснутой.
Ой, мамочки! На это страшно смотреть.
- Ты сломала мне ногу! - визжит младшая Оленева от боли, моментально срываясь в громкие рыдания. - Влад, твоя жена сумасшедшая! Она хотела меня уби-и-ить!..
Рыдает племянница вполне натурально.
Муж, оттолкнув застывшую меня, кидается к Машке и, подхватив ее на руки, хочет занести домой. Но я не двигаюсь с места, поэтому он не может протащить ее мимо меня.
- Не в подъезде же ее оставлять. И так позор на всю площадку. Еще нахрен ментов вызовут, - адресует он мне, хотя у меня и в мыслях не было ему препятствовать.
Я в шоке от того, что наделала. Хоть это и не было запланировано.
Разумеется, я не собиралась ее калечить, она сама сунула ногу. Нафига, спрашивается? Совсем, что ли, инстинкта самосохранения нет? Или она думала, что это я буду осторожничать?
Пффф… Не в этом состоянии.
Плетусь за мужем, смотрю, как он кладет всхлипывающую и цепляющуюся за него Машку, на диван в гостиной. Разнимает ее захват, чтобы освободить шею.
- Я за льдом, - бросает он то ли мне, то ли ей, проносясь в кухню.
Машка рыдает без остановки, садится и осматривает свою ногу. При первом же взгляде ее рыдания многократно усиливаются - нога уже посинела. Если это не перелом, то очень-очень сильный ушиб.
Меня бросает в дрожь от увиденного - пипец я натворила делов…
Но жалости к племяннице я, как ни странно, ни чувствую.
Хлопнув дверцей морозильника, Влад возвращается с мешком для льда, почти полным, и наклоняется над диваном. Я торопливо останавливаю его руку.
- Подожди. Обожжёшь. Нужно полотенце или тряпку какую-нибудь.
Он кивает, и я кидаюсь к шкафу. Вытаскиваю первую попавшуюся вещь, оказавшуюся Машкиным джемпером, и кидаю мужу.
- Мой лонгслив! - орет она.
- Тебе нога нужна? - отрезаю я грубо.
- Не ори на меня! - огрызается пострадавшая. - Это ты специально сделала!
Я не обращаю внимания на ее слова, смотрю на мужа, который, обернув лед джемпером, кладет его на раненую ступню.
- Не дергайся! - осажает Машку неласково.
Ее капризы всегда его бесили. Он буквально брызгал слюной, выговаривая мне, какая у меня тупая родственница!
Что же перевесило, если он так к ней переменился? Или не переменился, и все дело в простом животном инстинкте?..
Говорила мне Катька, что не нужно позволять Машке ходить по дому в таких экстремально коротких, крошечных шортах, что у некоторых трусы больше. Я же только отмахивалась от нее, смеясь.
Ну не дура?..
- Ей надо в больницу, - сухо говорю мужу.
- Если рентген покажет, что у меня перелом, - зло глядя на меня, грозит мне Машка, - я заявлю, что ты покушалась на мою жизнь.
- Ч-чего?.. - округляю я глаза.
- Приревновала к своему мужу и пыталась убить! Милый, ты же позвонишь в полицию?
