Ещё мне вспомнилось, как обитатели имения сбежались смотреть на прибывшее свадебное платье – подарок будущей свекрови.
Все отлично понимали, что этот подарок вынужденный. Невеста лорда Арнольда должна блистать! Платье, прибывшее в коробке белого цвета с шикарным шёлковым бантом, затмило своей роскошью.
Цена платья, расшитого натуральным жемчугом и бриллиантами по лифу была настолько высока, что впору было выставлять охрану перед залом, где оно лежало.
Конечно, ничего подобного моя мама не могла себе позволить. Она коршуном носилась над ним, прогоняя всех любопытных. Смотреть на платье можно было только издалека. Например из окна.
Будущая тёща боялась, чтоб злыдни из зависти не приложились магией к платью невесты. К старости мама полностью увязла во всяких гаданиях и предсказаниях. Она так верила во всё это мракобесие, что спала вместе с коробкой, не подпуская к ней даже младшую дочку, всё боялась, что нечто может помешать моей свадьбе..
Я грустно улыбнулась своим воспоминаниям. Неспешно шла по дорожкам старого парка. Цвели липы. Медовая густота заполнила воздух, напомнила об осенних уютных вечерах, когда вся семья пила липовый чай.
Я ускорила шаг, мне захотелось скорее пожаловаться матери на свою беду. Обнять сестру и всю ночь просидеть с ней в обнимку, выплакать всю боль. Рассказать как мне было стыдно сидеть одной за свадебным столом. Смотреть на шушукающихся женщин, на их двусмысленные улыбочки, слышать смешки.
Как обидно и горько мне было в одиночку возвращаться в свадебной машине, увитой цветами в Белый дворец, где меня никто не ждал. Сейчас прибегу, обниму сестру и расскажу ей, как обижает меня его сестра Аделина. Да и леди Элеонора, их маменька терпеть меня не может.
Я заглянула в окно гостинной со стороны парка. Маменька по обыкновению сидела там раскладывая пасьянс на потёртом синем бархате старой скатерти. Единственное занятие, приносящее ей удовольствие. Раскидывая карты, она обычно задавалась вопросами, мечтала о будущем и подтасовывала их до тех пор, пока карты не складывались так, как ей надо. Сколько она потом втолковывала нам с сестрой, как верно ей чего то там напророчили карты. Конечно, мы с Луизой посмеивались над её причудами, но сами вообще в эту глупость не верили.
Наблюдая за матерью в окно, я видела насколько она сосредоточенно перебирала свои картинки. Вообще, на мой взгляд, ей должно быть всё равно, как они там сложатся. Однако, она, получив ответ "нет", перекладывала карты до тех пор, пока не получится "да".
Через открытое окно было слышно, как мама по старой привычке разговаривает сама с собой. Объясняет крестовому королю, что теперь ей наплевать, как он сложится. Так удачно устроив старшую дочь, она не сомневалась, всё будет отлично и для младшей.
Однако, она пообещала их сейчас сжечь, потому как сегодня карты вытворяли чёрт знает что и уже который раз выпадал пиковый туз!
Я так поняла, что туз ей выпал не напрасно и я на пороге тому подтверждение. Представляю, что сейчас будет, когда она меня увидит.
Я стояла на пороге гостиной. Почему то оробела, глядя на мать и желание броситься к ней с жалобами растаяло. Сиреневые сумерки наступающего вечера клубились по углам небольшого зала, а мать всё смотрела на проклятую карту в руках, прикидывая, что бы это значило.
Внезапно она вздрогнула, обернувшись на дверь и увидев меня. В какой-то момент даже показалось, она не узнала меня. Я случайно взглянула на своё отражение в большом зеркале напротив. На меня смотрела похудевшая, осунувшаяся, с распухшим лицом девушка. Неужели это я стояла унылая, как побитая собачонка, опустив руки вдоль тела.
