Измена. Я буду счастлива - страница 11

В этот момент Морозов поворачивается, кидает взгляд в мою сторону и замечает меня. Выглядит удивленным.

Решительным шагом идет в мою сторону. А мой пульс сходит с ума.

- Ваш заказ принят. Ожидайте… - слышу фоном и отключаюсь.

- Ксюша? Привет.

- Привет, Саша…

Заставляю себя успокоиться, взять себя в руки, заставить пульс не шкалить.

- К маме заходила? – спрашивает он с легкой улыбкой.

Проходится по мне взглядом. Вроде всё, как раньше, но и по-другому. Смотрю на него во все глаза, и не сразу отвечаю на его вопрос.

Он смотрит в ответ. Ох уже эти серые глаза… Помню, как тонула в них и считала их самыми красивыми на свете…

Отвожу взгляд. Злюсь на себя, что в голове неуместные мысли и воспоминания.

- Мама в больнице, - отвечаю, наконец. – Я заходила проверить, всё ли нормально с квартирой.

- В больнице? Не знал. Что случилось?

Смотрит серьезно.

- Попала в аварию, - тихо отвечаю. – До сих пор не… не приходила в сознание. Уже месяц…

- Какие прогнозы? – продолжает он.

В этот момент у меня начинает звонить мобильный.

- Извини, это такси. Я сейчас…

- Отменяй. Я тебя подвезу, - предлагает Саша. – Как раз расскажешь про маму.

Замираю, кусаю губы, смотрю на него во все глаза. Он поменялся. Десять лет, как никак, прошло… Высокий, широкоплечий, мощный, уверенный в себе мужчина.

Помню, как я вздыхала по нему тайно. Друг моего старшего брата. На восемь лет меня старше…

- Так что, Ксюш? Поехали?

- Поехали…

Коротко киваю и иду к его черному Мерседесу. Сажусь на переднее сиденье. Через две минуты мы уже выезжаем из дворов.

Украдкой кидаю взгляд на Сашу. Такой серьезный, уверенный в себе, невероятно красивый. Темные волосы, легкая щетина и эти серые глаза, которые, кажется, смотрят в душу, читают мысли, видят все твои сокровенные желания…

- Как так вышло, что ты жена Курского? – серьезно спрашивает он.

Даже вздрагиваю от такого вопроса. Не хочу говорить о муже. Ни капельки. Поэтому уклончиво отвечаю:

- Так вышло.

Он задерживает на мне взгляд. Кажется, что считывает эмоции, поэтому отворачиваюсь и смотрю на тротуар. За окном моросит мелкий дождик, прохожие бегут, стараясь как можно скорее спрятаться. Холодно, темно и слякотно.

Называю ему адрес клиники, в которой лежит мама. Прошу, чтобы отвез туда.

Морозов всю дорогу задает вопросы о моей жизни, кидает на меня внимательные, цепкие взгляды. Такое чувство, что догадывается, что у меня не всё хорошо. Но я стараюсь не подавать виду.

Украдкой наблюдаю за ним. Ведет машину уверенно, серьезно. Останавливается на очередном светофоре, кидает на меня взгляд.

- Кстати, Ксюш. Мои соболезнования по поводу брата, - внезапно говорит он.

Закусываю губы, коротко киваю и отворачиваюсь, боясь заплакать. Почти год прошел, как его не стало, а всё равно внутри всё переворачивается и болит.

Морозов тогда помог. Я знаю. Когда узнал, перевел маме внушительную сумму денег на похороны и поддержку. Они ведь были когда-то лучшими друзьями.

Через полчаса мы уже входим в клинику. Нас пропускают без проблем. Молча идем к палате мамы.

- Какие прогнозы? – опять задает свой вопрос Саша.

Пожимаю плечами.

- Никаких прогнозов не дают, - тихо отвечаю.

Входим в палату. Я сразу подхожу к кровати, беру маму за руку. Каждый раз всматриваюсь в лицо, пытаюсь ловить хоть какие-то изменения. Кажется, что в этот момент она, наконец, откроет глаза и посмотрит на меня.

- Пришлешь мне все результаты и заключения, - вздрагиваю от приглушенного низкого голоса Морозов. Даже забыла, что он здесь. – У меня есть хороший знакомый в Москве. У него своя клиника. С ним переговорю. Не против?