Изобретение самих себя. Тайная жизнь мозга подростков - страница 5

Таким образом, после работы во Франции я сменила объект исследования: с взрослых, страдающих шизофренией, переключилась на изучение развития мозга подростков. Оглядываясь назад, я понимаю, что это был рискованный шаг, поскольку до этого я никогда не проводила ни одного исследования в области развития. А исследования, посвященные развитию детей и подростков и подтверждению теорий развития мышления, имеют ряд особенностей, с которыми я до этого не сталкивалась. Кроме того, у меня не было опыта по технической части привлечения и тестирования детей и подростков. Решительности погрузиться в эту область мне придала поддержка друга и наставницы Юты Фрит, британского специалиста в области психологии и признанного на мировом уровне эксперта в области нарушений развития, таких как аутизм и дислексия. До этого я знала ее уже несколько лет; когда мне было пятнадцать лет, я проходила практику в ее лаборатории[16]. Смену деятельности в пользу данной темы поддержало и основанное в 2004 году исследовательское сообщество от Лондонского Королевского общества. С тех пор я работаю над изучением мозга подростков.

Завесу тайны над тем, как развивается мозг подростков, приоткрывают их дневники, что очень жизненно показано в передаче радиостанции BBC Radio 4 «Мой подростковый дневник», в которой известные личности читают подчас болезненно постыдные юношеские записи[17]. Недавно я обнаружила свой собственный дневник. Мои родители наводили порядок на чердаке дома, в котором они живут вот уже сорок лет, и передали мне множество затхлых коробок, в которых чего только не было, от старых учебников до пластинок. В одной из коробок я нашла письма, которые получала в юности – от подруг, друзей по переписке, парней, – и дневники, которые писала в те годы. Я и забыла, что в подростковом возрасте вела дневники, поэтому ощутила смесь интереса и трепета при мысли об их чтении. Как я и предполагала, записи рисовали портрет довольно типичной девочки-подростка, занятой мыслями о нарядах, музыке, подругах и парнях, с редкими прочувствованными вставками об ужасах войны (на тот момент разворачивалась Война в заливе[18]).

Итак, я обнаружила, что была типичным подростком. Возможно, как и большинство из нас. Иногда я задаюсь вопросом: неужели мы забываем собственные юношеские годы, когда размышляем о поведении современных подростков? Взрослые с готовностью критикуют их за переменчивое настроение, эгоцентризм и рискованные решения – но, как мы видели выше, так они поступают уже по крайней мере две тысячи лет: Сократ и Аристотель столь же пренебрежительно и критично отзывались о молодых людях Древней Греции, как и любой из родителей или учитель XXI века. У типичного для подростков – по крайней мере, в глазах взрослых – поведения длинная история.

Однако была и другая сторона моих подростковых лет, отличавшая меня от сверстников. Пока я тратила уйму времени на размышления об одежде, которую можно было бы купить на распродаже армейского резерва, о том, смогу ли я пойти на концерт в субботу и кто из моих подруг в кого влюблен, на заднем плане разворачивалось нечто более серьезное и пугающее. Мой отец, Колин Блэкмор, производил медицинские исследования с использованием подопытных животных, а потому многие годы был главным объектом нападок британских групп защитников прав животных. Это значило, что мы жили под постоянной угрозой нападения. Активисты этой организации угрожали похитить меня и двух моих младших сестер, в результате чего нас троих, тогда в возрасте от 6 до 11 лет, провожали в школу и из школы находящиеся под прикрытием полицейские на машине без опознавательных знаков. Этот период жизни оставил наиболее глубокий след в моей памяти. Почему-то полицейские были одеты в кожаные куртки с заклепками и были заметны, как бельмо на глазу, в нашем тихом зеленом районе северного Оксфорда. Мы с сестрами шли пешком несколько кварталов до школы, а полицейские потихоньку следовали за нами на своей колымаге. Нам это казалось забавным, но я также припоминаю, что мне было ужасно стыдно и я надеялась, что никто из моих друзей их не заметит.