– Я уже думал об этом.
Саня так невзначай перешел к местоимению «мы», что вопрос о его участии в этом деле отпал сам собой.
– А еще… Можно дожать деда, – продолжил он.
– Какого деда?
– У которого ты раздобыл ее телефон.
– Купил.
– Хорошо. Купил. Так вот, у Евы он тоже наверняка спрашивал паспорт и сфотографировал его.
Точно! И как я сразу об этом не подумал?!
– Страшно представить, сколько денег он может попросить за фотографию ее паспорта.
– Тогда надо придумать, как его развести.
– Звучит так себе.
– В твоем положении не до этичных формулировок. Мы же ничего плохого не будем делать. Никто не пострадает, и дед останется при своем.
– Ты бы его видел! Ужасно вредный старикан. Не знаю, как его можно развести.
– Нам бы просто взять его телефон хотя бы на минуту и перекинуть фотки себе.
– Это невозможно, он прячется за дверью. Ты же не собираешься нападать на него?
– Конечно нет. – Саня задумчиво поморщился. – А что, если обмен? Твой телефон на его?
– Ты серьезно?
– Я просто накидываю варианты. Или можно устроить в подъезде задымление, закричать: «Пожар, пожар!» – и дед выскочит из квартиры.
– Это да, но телефон, скорей всего, будет при нем.
– Я придумал! – Саня просиял еще больше. – Мы скажем ему, что если Ева не найдется, то не сможет оплатить следующий месяц аренды. Тогда получится, что мы действуем в его интересах!
– Отличная мысль! – Я обрадовался, что не придется разыгрывать задымление.
– Короче, решено. – Саня допил свой капучино. – Этап номер один: дед, этап второй: кондитерская.
На следующий день мы поехали к Егору Степановичу вместе. Саня освободился от учебы до середины января, а мне оставался только один зачет.
Я был благодарен Сане, что он так запросто подключился к поискам Евы, хотя и воспринимал происходящее как игру, но, возможно, именно поэтому, я тоже немного успокоился.
– Егор Степаныч уехал на рынок, – охотно доложила Наташа, когда мы простояли перед дверью ее соседа минут пять, бестолково трезвоня в дверь и не понимая, то ли старик затаился, то ли его действительно нет дома. – Он по четвергам всегда туда ездит. Вернется только к трем.
– Вот блин, – выругался Саня. – А мы, как дураки, специально пораньше приперлись.
– Если честно, я вчера на тебя обиделась, – заявила Наташа мне, будто мы с ней давние друзья. – Ты обещал, что позвонишь и расскажешь про Еву, я весь вечер ждала.
– Извини. – Я почувствовал себя неловко и честно признался: – Забыл.
– А сейчас расскажешь? – Она скорчила любопытную мордочку и стала похожа на делового мышонка.
Я посмотрел на Саню.
– Вообще-то, это секретное дело, – понизив голос, произнес тот. – И здесь не лучшая обстановка.
– А хотите, заходите ко мне, – запросто предложила девчонка. – Я все равно одна. Подождете Егора Степановича.
Мы переглянулись.
– Хотим, – сказал Саня. – У тебя еда есть?
Кухня у Наташи оказалась зеленая: навесные полки, шкафчики, легкие занавески на окнах, отделка стульев с высокой спинкой – все цвета лайма, и много растительной зелени в керамических горшках. Широколистных фикусов и вьющихся плющей.
Было очень тепло, и пахло супом.
Саня широко развалился на стуле и сразу же принялся весело рассказывать о том, как я звонил Еве. А я притих, смущаясь от наивного радушия хозяйки, словно мы задумали недоброе и решили воспользоваться ее доверчивостью. И хотя это было совершенно не так, я представил, что на нашем месте могли оказаться люди с дурными намерениями.
