Каббала и бесы - страница 10

– Вот вы-то и научите нас Талмуду! – радостно восклицал «раввин». – Как прекрасны шатры твои, Яаков, словно венок спелых колосьев, будто овцы на холмах Башанских!

– Талмуд – это не просто, – ответил Гевер, слегка удивленный вольным цитированием,[31] – его начинают учить с самого детства.

– Ну, – перебил его «раввин», – если дети в состоянии понять, неужели мы не разберемся!

Он подмигнул сотрапезникам, и те ответили ему довольными улыбками и смехом.

– Давайте проверим, – не согласился Гевер. – Я задам вам три загадки – посмотрим, сможете ли вы на них ответить.

«Раввин» согласно кивнул головой.

– Двое упали в печную трубу, – начал Гевер. – Один испачкался, а другой нет. Кто пойдет мыться?

– Что ж тут непонятного? – удивился «раввин». – Грязный пойдет, а чистый останется.

– Неправильно, – ответил Гевер, в свою очередь, дивясь недогадливости «раввина». – Грязный посмотрит на чистого и решит, что он тоже чистый. А чистый посмотрит на грязного и пойдет мыться.

– Умно, – согласился «раввин», крутя бороду. – Задавайте второй вопрос.

– Двое упали в печную трубу. Один испачкался, а другой нет. Кто пойдет мыться?

– Как это кто? – вытаращил глаза «раввин». – Решили ведь, что чистый пойдет.

– А вот и нет. Грязный посмотрит на чистого и решит, что он тоже чистый. А чистый увидит грязного, пойдет к зеркалу и убедится, что он не испачкался. В итоге оба не станут мыться.

– Гм, – хмыкнул «раввин». – Это и называется Талмуд?

– Это лишь вступление. Но мы не закончили.

– Да-да… Задавайте последний вопрос.

– Двое упали в печную трубу. Один испачкался, а другой нет. Кто пойдет мыться?

– Никто не пойдет! – рассержено буркнул «раввин». – Другого ответа быть не может.

– Почему не может?! – улыбнулся Гевер. – Где это вы видели, чтобы два человека упали в печную трубу и один перепачкался, а второй нет. Так не бывает. А значит, все рассуждения придется повторить сначала. Вот с этого и начинается Талмуд.

Оглядев вытянувшиеся физиономии присутствующих, Гевер предложил:

– А зачем вам Талмуд? Наизусть я его не помню, а книг у вас нет. Давайте начнем с Пятикнижия с комментарием Раши, рабейну Шломо Ицхаки. Вы знаете, кто такой Раши?[32]

«Раввин» отрицательно покачал головой.

– Действительно, – улыбнулся Гевер, – откуда вам его знать? Раши ведь жил во Франции, в одиннадцатом веке.

– Это неважно, где он жил и когда, – сказал «раввин». – Давайте начнем учиться!

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас.

С этого момента жизнь Гевера на острове протекала следующим образом: с самого утра, после молитвы, он давал урок по недельной главе «раввину» и всем присутствующим в Доме собрания. Затем приходили жители ближайшего поселка, и Гевер повторял урок для них. После завтрака его уже ждали мужчины из более отдаленной деревни, а к обеду поспевали обитатели противоположного конца острова.

Такой образ жизни Гевера вполне устраивал, раздражало лишь одно: каждый ученик просил надеть тфиллин и делал это с такими гримасами восторга, топотом и повизгиванием, что Геверу становилось не по себе. Нет, он, конечно, понимал радость еврейской души, получившей наконец-то возможность исполнить столь важную заповедь, но способы выражения этой радости приводили его в замешательство.