Кабервинд - страница 8

– Фелли, что это? Ее волосы. Они стали светлыми. Но я точно видела, волосы были рыжими! – воскликнула Вероника.

– О, милая, не пугайся. Ее волосы меняют цвет в зависимости от настроения. Это у нее в Куба, моего мужа, – пояснила тетушка Берти.

– Ладно, располагайтесь, а я сейчас подойду, – сказала Офелия и направилась в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Вероника, все еще рассматривая необычные волосы малышки, отправилась к диванчику, стоящему в кухне. Тетушка Берти последовала за ней, но присев, она вдруг подпрыгнула и поспешила к печке.

– Ух, сколько ей говорила, а она все забывает, – ворчала мама Офелии, задвигая отверстие в печке тяжелой металлической заслонкой, – они же ловят каждое наше слово.

– Кто? – не поняла Ника.

– Голуби. Эти летающие крысы разносят сплетни по всему городу, а потом невиновные подвергаются наказанию!

– У вас в городе и птицы умеют говорить?

– Ахахаха. К счастью до такого пока еще не дошло, – захохотала тетушка Берти, а к ней мигом присоединилась Мирандолина.

– Но как тогда…

– Голуби лишь подслушивают. А разведав что-нибудь необычное, они тут же летят в дом Хинсби. Там живут брат и сестра, Эрик и Клер, которые единственные в Кабервинде понимают, о чем воркуют голуби. Многие годы они использовали свой дар во благо. Каждую неделю выпускали газету с важными новостями для жителей города. Но однажды объявилась леди Кэтрин, ну очень неприятная особа. Она скупила в нашем городе все. И отныне Клер Хинсби работает на нее. Она докладывает ей обо всем, что узнает от голубей, а леди Кэтрин беспощадно заключает провинившихся по ее мнению граждан в замок Кабертольфа – закончила свой рассказ тетушка Берти.

– Кака, – уверенно произнесла Мирандолина, и ее волосы вдруг посинели.

– Правильно, милая, – улыбнулась ее бабушка.

– Это та леди Кэтрин, которая держит в замке мужа Офелии? – уточнила Ника.

– Да. Это по ее милости Мирандолина растет без отца. Ладно, не будем о грустном – сказала тетушка Берти, услышав приближающиеся шаги.

В кухню вошла Офелия. В ее руках был детский деревянный стульчик. Она поставила его возле стола, а затем посадила туда свою дочку. Мирандолина захлопала в ладоши, и ее волосы вновь приобрели светло-желтый оттенок.

– Ее любимый, – улыбнулась Офелия.

Это было не удивительно. От ножек до самого верха он был украшен нарисованными животными, птицами, растениями. Вероника, как и Мирандолина, не могла оторвать от него глаз.

– Какой красивый! – сказала Ника.

– Да. Это одна из лучших папиных работ, – подтвердила Офелия.

– Надо будет как-нибудь сводить тебя к нему в мастерскую, там много всего интересного. Кстати, Куб просил передать свои извинения. Он задерживается на работе и не сможет придти сегодня на ужин, – вспомнила тетушка Берти.

– Опять что-то мастерит, – усмехнулась Офелия.

В коридоре с большим шумом пронеслось белое облако. Это Мартин спешил встречать гостей, услышав стук в дверь.

– Ма-а-артин! Как ты возмужал, старина! Здравствуй, Берти! – донесся чуть сиплый голос.

– Добрый вечер, – сказал неуверенно второй, более молодой голос.

Вскоре на пороге кухни появился старичок. Он был низкого роста. Его игриво хитрые глаза украшали белоснежные пышные брови, которые в точности соответствовали цвету редких волос на голове. Расцеловав Офелию в щеки и поприветствовав Мирандолину, он принялся за знакомство с Вероникой.

– Пыш! Ну что ты там копаешься? Невежливо заставлять ждать таких великолепных дам! – крикнул Рафундус Тихий после того, как представился Нике. В туже минуту в помещение влетел пухлый мужчина лет тридцати.