– О чем ты? – лиса поежилась. – Жутковато звучит. И твои слова, и эти записи…
– Что ты знаешь об Атлантиде? Возьми свитер. – я стал снимать пуловер.
– Лучше просто обними. Что я знаю об Атлантиде… Что ее погубили мацтиконы! Подробностями не интересовалась, это же было черти когда!
– Всего семь с половиной тысяч лет назад. – обнял я Регинку. – И история нашей семьи тесно связана с этой трагедией.
– А с чем вы не связаны? Рассказывай. Надо же быть в курсе дела, раз уж придется это все разбирать!
Я кивнул и начал издалека. Рассказал про Париса – мрачного и нелюдимого мальчишку, который буквально расцвел, когда случайно, еще в детстве, встретил свою Лилию. Про их взаимную любовь, про свадьбу, которая должна была навеки связать два сердца, но обернулась настоящей трагедией. Про последующую жизнь Париса и, конечно, о том, какую роль он сыграл в падении Атлантиды.
– Хорошо, что я никогда не хотела от тебя детей. – вдруг объявила лиса, когда я закончил повествование. – Ну то есть… Хорошо, что я не собираюсь больше становиться матерью, потому что отцом точно выбрала бы тебя. Ой, ну в смысле…
– Я тебя приблизительно понял. А вот почему речь зашла про деторождение – не понял. И вообще! – возмутился я. – Чем не хорош? Вон какие Феникс и Лидия прекрасные! Даже умные, несмотря на то, что я их папка.
– Да всем хорош, успокойся. – фыркнула Регина. – Генофонд у вас прекрасный, гениев дохрена, энергетически развитые, а внешне – лучше и не придумаешь. Но вечно у вас, Старковых и Архимеди, все не как у людей! Один в незапамятные времена половину Власты проредил, серийный маньяк-убийца. Другой мацтиконов создал, которые вообще половину Вселенной проредили… Третий полез куда не надо и потом во вневременности пришлось веками сидеть. Четвертый проредил уже Землю, я про Атлантиду молчу. Пятый все время перерождается: то живет, то воспоминанием существует, то бац – снова ребенок с памятью десятитысячелетнего человека. Бабка у тебя камикадзе, как и ты сам.
– Она мне еще и потомок. – напомнил я, тихо посмеиваясь.
– Да еще и эти ваши сложные семейные отношения. – жалобно посмотрела она на меня. – Я уже в них тысячу раз запуталась!
– Не страшно. – погладил я Регинку по голове. – Мы сами в них ни в зуб ногой. Просто все друг другу родные люди и все.
А сам удивился: как хорошо фиолетовая лиса знает нашу родословную! Всем досталось: Хаиму9, Гедеону, Даниилу, Парису и Архимеду. Ну с последними двумя ладно: про одного я сам только что рассказал, с другим она не так давно лично познакомилась. Однако я даже не знал, что Регинка в курсе про Хаима, блестящего энергетического дуэлянта доисторических времен. Ничего удивительного, конечно. Лебийка с нами уже несколько лет и наверняка Саша не единожды ей наши истории и семейную биографию рассказывала. Ум у Регины цепкий, память хорошая. Вот и запомнила.
Но создается ощущение, будто она и правда изучала нашу родословную, рассматривая меня в качестве отца для своего потенциального ребенка. Глупая мысль, конечно, просто принимаю желаемое за действительное. С деторождением я завязал, однако приятно думать, что любимая женщина хотела бы от меня ребенка. Впрочем, она так и сказала ведь – что в отцы для гипотетического малыша выбрала бы меня.
За одной дурацкой идеей в дурную голову пришла другая: подумать, как бы выглядел наш общий ребенок. Почему-то мне кажется, что это была бы девочка. Я где-то читал, что чем старше отец, тем больше шансов на появление дочери: они более живучие. А мне-то уже за тридцать. Хотя, конечно, это не тот возраст. Да и мне все равно, какого пола ребенок, ведь это не главное. Но упорно представляется именно дочка.
