Серега Сидоров неутомимо топал по знакомой тропинке. В голове рождались и умирали разного рода проекты дальнейшего существования в этом бренном мире.
Некоторые из проектов были весьма затейливыми и заканчивались высокими должностями в правительстве. Один вообще вел непосредственно в Кремль, Серега обдумал его с усердием и отклонил со вздохом – он грузчик, а не шизофреник…, грузчикам полагается мечтать о более реальных вещах.
Объединяла все проекты одна-единственная мысль – пока не поздно, течение жизни Сидорову нужно резко менять.
Понятно, в институт поступать – детей смешить. Да и знаний на вступительные экзамены наскрести – проблема. А вот курсы какие-нибудь – вполне реально! Действительно, четвертый десяток на белом свете, а даже водительские права получить не удосужился!
Сергей вспомнил, как в армии командир полгода уговаривал его съездить в учебку на крановщика – бесплатно, блин! – и в очередной раз обругал себя за тогдашние лень и малодушие. Сейчас крановщики живут как олигархи! Наверное…. Уж во всяком случае, точно круче грузчиков.
Так…, а какие еще бывают курсы? Сидоров смутно припомнил компьютерные – и то потому, что на каждом столбе объявления висят пачками. Курсы кройки и шитья отпали без обсуждения. Больше, как ни странно, ничего не припоминалось. Значит, нужно купить газету. Или подобрать где-нибудь… в целях экономии.
Он обогнул кусты и замер – прямо перед ним на узкой дороге стоял автомобиль. Дорогой такой – Сидоров в марках не разбирался, но по внешнему виду сразу понял – такого у него еще долго не будет. Скорее всего, в этой жизни – вообще никогда.
Собственно, в присутствии здесь автомобиля ничего сверхъестественного не было – мало ли кто решил уединиться, секс в экстремальных условиях или секретные переговоры…
Сергею все равно было нужно пройти мимо, поэтому он не стал колебаться и подошел. Даже если и вылезут недовольные его присутствием хозяева – вокруг лес. Как говорится, главный прием в любой драке – два прыжка и стометровка. Фиг они его в этих зарослях догонят!
В тонировке стекла, словно в зеркале, отразилось небритое лицо Сидорова. Он недовольно прикрыл на мгновение глаза, а когда открыл их снова, отшатнулся в испуге. Вместо его собственного отражения на него смотрело усатое кирпично-красное лицо явно кавказской национальности.
