Как созвучны иволга и Волга! - страница 13
В безысходности верной теряться
И однажды совсем перестать
Тишине удивляться.
Хорошо в этом городе жить,
Заполнять адресами блокноты
И когда-нибудь тихо спросить:
О, любимая, кто ты?
«Это будет другой Первомай…»
Это будет другой Первомай.
Непременно посыплется снег.
Остановится чёрный трамвай.
Увезёт сорок пять человек.
Ты коснёшься рукою стекла,
Ты увидишь вечерний салют,
И внезапные волны тепла
Нас с тобой поцелуем замкнут.
И не будет ни окон, ни лиц,
Только синий мерцающий фон,
Словно нас в ускоритель частиц
Занесло, а не в первый вагон.
И как только – один за одним —
Пара встречных звонков прозвенит, —
Мир за окнами станет другим,
И никто нам его не простит.
«Вот так и пишешь – без просвета…»
Вот так и пишешь – без просвета —
Про скверик бледно-золотой,
Про ускользающее лето
И осень с тёмною водой.
Сюжетец незамысловатый,
С чертовской дюжиной имён…
И вдруг – о коннице крылатой
И блеске ангельских знамён,
О звоне лат и треске стали,
О роковом звучанье сфер…
Две строчки были.
И пропали.
Подобно солнцу, например.
Устилается небо бесснежьем
Галина Лупандина
Музыка
Обуглены, сомкнулись облака.
Сквозь их завесу не прорваться дню.
Но проплывает музыка – легка
И неподвластна мраку и огню.
Живительная, чистая вода.
Помилуйте! Не отголосок ли
Того, что пели Ангелы, когда
Мою на Землю душу принесли.
Душа остаться чистой не смогла.
Как тяжело об этом вспоминать!
Но музыка простила и пришла,
Чтобы во мне, вернувшись, зазвучать.
«А зима опять пришла без снега…»
А зима опять пришла без снега…
В детстве всё совсем иначе было.
Помню, как зима спускалась с неба,
Я её ладошками ловила.
А она ложилась мне на пальцы
Невесомой холодящей крупкой,
Словно бы побелка осыпалась
С потолка небесной стыни хрупкой.
Мир на время становился белым,
Чистым от случившегося снега.
Помню, в детстве… нет, не в детстве дело.
Дело в чистоте души и неба.
«Неужели всё это серьёзно…»
Неужели всё это серьёзно,
Или попросту видится – снится,
Будто Ангелы в небе морозном
Стелют лёгкие звёздные ситцы?!
Ткани тонкие крашены гладко
Мастерами небесных красилен,
И любая случайная складка
Снизу кажется облаком синим.
Устилается небо бесснежьем,
Не суметь ни надёжней, ни лучше.
Знают ангелы: будешь небрежным —
Выйдут тучи, тяжёлые тучи.
«Я пройду по городу ночному…»
Я пройду по городу ночному
Странницей чужой.
Ни друзей не встречу, ни знакомых,
Ну, и хорошо.
Спит, недавнею зимой простужен,
Город, что мне так сегодня нужен,
Лунные разбрызгивая лужи,
Я иду домой.
Я услышу, как родятся листья,
Как часы стучат.
Звёздный свет мне в душу будет литься
В этот поздний час.
И в конце холодного проспекта
Вдруг зажжётся долгожданным светом
Той звезды, чей свет ещё неведом,
Фонаря свеча.
Я в твои кварталы убежала,
В твой подлунный мир.
Город, посмотри: я не чужая,
За руку возьми.
Я – твоей большой души частица,
Не прочтённая ещё страница,
Мне твоих домов знакомы лица,
Ты меня прими.
«Домик на самом взгорке…»
Домик на самом взгорке,
Тропками склон пропахан.
Дымом еловым горьким
Небо насквозь пропахло.
Солнышко скоро ляжет
В поле у спящих пасек.
Так хорошо! Пусть даже
От комарья нет спасу.
Всё же не сладить рою
С дедовым верным средством.
Мы в костерок да хвою!
Чтобы запахло детством.
Вот и пылает лапник
Жарко, трескуче, чинно,
В пламя смолою капнет —
К небу взлетит горчинка.
Дышит костёр, мы возле.
Чуть жарковато? Ладно!
Этот горячий воздух
Благостен, словно ладан.
Домик на самом взгорке —
Дедушкино наследство.
Дымом еловым горьким
Похожие книги
