Мы сели.
Касим стал нам объяснять, что он и его родственники хотели бы стать партнерами нашего многоуважаемого отца по изумрудному бизнесу в Арктике.
Я посмотрел на Касима, потом на Сэма и покрутил пальцем у своего виска.
Касим покраснел, как помидор.
Сэм, видя такую реакцию потенциального партнера, решил смягчить ситуацию.
– Наш папа, если у паритиниора мал мала чем полу-миллиарда, то он и слухат не хочет о такой паритиниор.
– Иес, – подтвердил я и для убедительности покрутил еще раз у своего виска. – Наш папа поглупался на алмазах.
– Когда их много, можно и «поглупаться», – Прохрипел Касим. – Ваш многоуважаемый отец, конечно, великий человек, но и мы считать денежки умеем.
– Читать? – переспросил я.
– Не читать, а считать, – и он достал калькулятор. – Вы нам за наше гостеприимство должны на сегодняшний день сто шестьдесят два миллиона долларов. За сто сорок вы выкупили у нас всех узников. Итого – триста. А пару сотен миллионов мы найдем и у нас в поселке – сбережения нашего рода на черный день.
Сэм после этой речи Касима вопросительно посмотрел на меня.
Я на Сэма.
– В какой банк ваш капитал?
– В хорошей банке, не беспокойтесь.
И нас повели показывать «сбережения рода на черный день».
Глубоко под землей в пещере на стеллажах в трех литровых банках, закрученных крышками, как при консервировании огурцов, лежали плотно упакованные пачки стодолларовых купюр.
– И сиколько зидесь? – хрипло спросил Сэм.
– Двести миллионов долларов. Десять лет зарабатывал весь наш род тяжелым трудом. Это ведь очень тяжело – приглашать людей к себе в гости, а потом выбивать за это деньги.
– Что такой «выбивай»?
– Это так мы говорим, когда получаем деньги.
– И ви желай, чтобы ми «выбивай» ваш доллар?
– Иес, – радостно закивал Касим.
Я посмотрел на Сэма.
Сэм на меня.
И Сэм, протянув руку Касиму, сказал:
– Ты честный выбивал, и ми говорить папа, что вы надежн паритиниор.
А я, похлопав Касима по плечу, добавил:
– Считай, что ты уже имей изумруд из папин шахта.
– Не папин, – уточнил Касим, – а нашей общей шахты.
И, засмеявшись, добавил:
– О’кей.
– О’кей! – засмеялись и мы.
Несколько дней ушло на составление документов. Мы сотни раз обменивались факсами то с Лондоном, то с папой. Наконец нам удалось убедить его, что огромная семья, в лице Касима, это надежные партнеры. Никакого криминала. Просто у Касима и его поселка такой бизнес – высокооплачиваемое гостеприимство.
– Это чито, новий вид бизнес? – уточнял Ник-старший.
– Не сказать, чтобы новый, даже, пожалуй, очень старый, только с использованием новых технологий в виде скотчей и самолетов, – пояснил Касим.
Папа, как услышал про новые технологии, так сразу успокоился и дал согласие на партнерство.
Два дня мы всем селом отмечали это событие. Вино лилось рекой, барашки жарились уже целиком. Целиком и съедались.
Наконец и я, и Константин стали немного уставать от такого бурного и обильного отдыха. Благо, этот отдых, по нашему утвержденному плану, стал подходить к концу.
Теперь надо было решить задачу, как доставить двести миллионов долларов Нику Бризбергу-старшему.
Они почему-то были «черные», хотя ни я, ни Сэм, как ни осматривали эти зеленодолларовые бумажки, никакой черноты в них не увидели.
Но, на всякий случай, раз они «черные», решили, что мы с Сэмом перебросим их в Южную Африку по дипломатическим каналам.
Их упакуют в два контейнера и отправят морским путем в столицу Южно-Африканской республики.
