Он бомбардирует нас терминами «оптимизация», «грамотный подбор кадров», «повышение заданной планки», «неусыпный мониторинг», «сокращение затрат», «строгие метрики оценки»...
Все зачарованно его слушают. Энтузиазма на лицах сотрудников не видать. Потому что все понимают, что скрывается за гладкими словами.
Будут увольнения. Будут штрафы. Урезанные сроки и жесткие дедлайны. Бешеный темп работы. Выгорание и конфликты. От нас будут требовать невозможного. А кто не справится – сам виноват.
– Ира, принеси! – шипящим шепотом окликает меня Анастасия.
Вздрагиваю и растерянно смотрю на бывшую шефиню. Встречаюсь с нетерпеливым взглядом Кузьмина, который стоит перед белой доской, вычерчивая на ней какой-то график.
Однако маркер оставил на поверхности лишь жалкую бледную линию.
Вскакиваю с места, на дрожащих ногах ковыляю к шкафчику с канцелярией, хватаю пучок разноцветных маркеров, несу их Кузьмину.
– Благодарю, – отрывисто говорит он.
А я так разволновалась, что разжимаю пальцы чуть раньше, чем нужно. Маркеры высыпаются из руки на пол, не задержавшись на полочке доски.
– Простите! – опускаюсь на корточки, чтобы их подобрать.
И Кузьмин опускается одновременно со мной. Мы сталкиваемся плечами, я теряю равновесие и чуть не падаю. Кузьмин тоже, но он успевает ухватиться левой рукой за стену, а правой придержать меня за талию.
Застываю, как мышка, которую кот загнал в угол и придавил когтистой лапой. Кузьмин смотрит на меня не мигая.
Сотрудники вытягивают шею, чтобы лучше видеть, что происходит. Со стороны все наверняка выглядит так, как будто мы с новым шефом решили станцевать вальс вприсядку.
Яна бесстыдно фыркает. Она девушка естественных реакций, не привыкла сдерживать эмоции.
– Вставайте уже! – злым шепотом велит мне Кузьмин поднимаясь. – Или вы еще не протрезвели? На ногах держаться можете?
После этого я взвиваюсь как пружина, игнорируя протянутую мне руку нового директора.
Так бы и треснула его по башке! Надеюсь, его никто не слышал.
В панике гляжу на коллег – нет, не слышали. На меня смотрят с сочувствием. Кузьмин хорошо умеет управлять голосом. Его реплика предназначалась только мне, и до других не долетела.
***
Прохожу на свое место – по ушам и щекам мне словно раскаленным утюгом прошлись. Кузьмин заканчивает вычерчивать график повышения показателей, просит задавать вопросы.
Сотрудники стыдливо молчат, потупив взоры.
– А вы надолго к нам? – с вызовом спрашивает Яна, сверкая черными глазами.
– Как получится, – сдержанно отвечает Кузьмин.
– Но вас же на постоянной основе назначили?
– Не совсем. Как только вытащу ваше подразделение из ямы, скорее всего, вернусь в Москву, а на мое место придет кто-то другой.
– А если не вытащите? – Яна, которая ничего и никого не боится, насмешливо прищуривается.
– Вытащу, не сомневайтесь, – заявляет Кузьмин. – Даже если для этого придется быть строгим и беспощадным.
Он едва заметно улыбается – типа, пошутил. Его шутку не поддерживают. В воздухе витают возмущение и недовольство.
– На этом, думаю, закончим. Не стоит тратить время на болтовню, – подытоживает Кузьмин. Встает и уходит с видом короля, закончившего аудиенцию придворных, за ним растерянно семенит Анастасия.
Сотрудники отмирают. Начинают шевелиться, крутить головами, всплескивать руками.
– Вот так влипли! – сетует Роман, наш дизайнер. – Этот дядя покажет нам кузькину мать.
– Пора рассылать резюме по другим фирмам, – откликается кто-то.
