Как я строила свой дом в деревне Сорокино - страница 25

Я заявила, что с вывозом бытовки не согласна. Если уж действовать по договору, то эта бытовка включена ими в перечень затрат и оплачена мною на пять месяцев. Вот пусть в середине января и забирают её. Они посовещались, – для этого их фиктивный «шеф» выходил в коридор, очевидно, к тому самому, «высокому», – и согласились. Пустячок, а приятно. Приятно было и то, что они решили сразу вернуть мне остатки моих денег. Предложили написать несколько бумаг о том, что я не имею никаких претензий к этой фирме. Я всё добросовестно написала, подписала.

В самом деле, у меня потребовали все подлинные документы договоров с фирмой и их ООО. Забрали и все квитанции об уплате денег. Ну и ладно. Я, в самом деле, не собираюсь более иметь тут никаких дел. Конечно, я их не боюсь. Мне просто противно, хотелось вымыть руки – чтобы больше не пачкаться.

Их адвокат сделала комплимент моим книгам, которые я ещё в самом начале нашего знакомства подарила своему архитектору Лан. Та дала посмотреть их коллегам. Оказалось, маленькую – «Повесть о Петре и Февронии» адвокат уже прочла. Начала читать и «большую» – «Иоанна III» с моей подписью. Сказала, что мои книги очень добрые. Мне было приятно. Ещё она не побоялась при всех сказать, что тоже пришла в изумление от тех сумм, которые были мне предъявлены их шефом. Всё-таки, есть у некоторых людей совесть, и они не боятся оставаться честными даже в щекотливых ситуациях.

Когда я всё подписала, мне принесли деньги, причем половину из них, – мелкими купюрами. Чтобы ускорить процесс, пришлось пересчитывать их вместе с Владимиром. Я считала, и вспоминала фильм «Берегись автомобиля», – сцену, где служитель какого-то культа отсчитывает по рублю деньги за украденную машину.

Потом Владимир предложил отвезти меня домой, – чтобы я не ходила с такими деньгами ни в метро, ни в электричках.

– Сейчас такое время, что за три тысячи могут покалечить, а у вас с собой теперь приличная сумма… – объяснил Владимир свою заботу обо мне.

По пути, конечно, поговорили об оплате их работы. Да, адвокатские услуги у нас тоже недёшевы. Но что поделать, пришлось раскошелиться! По крайней мере, они избавили меня от необходимости общаться с неприятным человеком, кланяться ему и выклянчивать свои деньги. Полагаю, что на столь быстрый их возврат повлияло не только наличие адвокатов, но и их авторитет, вес. Всё это стоит денег.

Я подарила Владимиру свои книги, мы расстались, довольные и завершением дела, и друг другом.

А я и в самом деле довольна. Конечно, жалко напрасно потерянных денег, на которые я могла бы купить несколько норковых шуб или неплохой автомобиль. С другой стороны – за уроки надо платить. А урок я получила основательный. И надеюсь, он научит меня быть осмотрительней. Но главное – теперь я смогу спокойно и самостоятельно строить свой дом. Так, как хочу я сама, из тех материалов, которые мне теперь, с высоты уже нового моего опыта, кажутся более качественными. С высокими потолками, с нормально открывающимися дверями. Я смогу в любой момент переделать всё так, как мне нравится. Буду платить рабочим, сколько они заслуживают, – и никто не будет грабить ни их, ни меня. Мало того, я уже чувствую, что, несмотря на значительное расширение объёмов дома, стройка обойдется мне гораздо дешевле, чем содрала бы с меня эта злополучная фирма.

Для продолжения стройки нам потребовалась машина керамзита и машина песка. Я достала горсть надаренных визиток и список скопированных с рекламы телефонов, позвонила одному из поставщиков. Мне сказали, что КАМАЗ керамзита стоит 13 тысяч рублей. Решила перепроверить стоимость, перезвонила другому продавцу, – тот, не колеблясь, назвал цифру 16 тысяч. Вот так дурят нашего брата. Когда я сказала, что это дорого, и я возьму керамзит в другом месте, он спросил: а сколько дашь? И охотно согласился на те же 13 тысяч. Договорились на 9 часов утра. Чтобы не ехать в Сорокино рано утром, повезла деньги заранее. На радостях по поводу завершения тяжбы, решила выделить своим рабочим внеурочную премию в пять тысяч рублей, чтобы не голодали.