Мы вчетвером откланялись и чуть ли не бегом вылетели за кулисы. Немыслимо!
– Что сейчас было? – взялся за голову Пилих.
Я знал ответ. И не что, а кто. Я подхватил Розалин и начал кружить ее вокруг себя. Она засмеялась, схватившись руками за мои плечи, откинула голову назад, еще и прогнулась в спине. Детская радость. Как же приятно было слышать звонкий голос, вторить ему, ускоряться и больше ничего не видеть вокруг.
– Все, Дрейк, отпусти. Отпусти…
Останавливаться не хотелось. Я замедлился, поставил Баллард на ноги, крепко обнял, да еще и прижался носом к ее шее. Невероятно!
– Умница, Рози, – выразить всю гамму восхищения оказалось сложно. Я обхватил ее лицо руками и собрался расцеловать лоб, глаза, щеки. – Обожаю твою сообразительность, направленную не против меня.
А стоило податься вперед, чтобы выполнить задуманное, как я застыл. Взгляд карих глаз, только что излучавший радость, тут же изменился. Зрачки расширились, мягкие губы маняще приоткрылись. Я невольно сглотнул и поддался неожиданному желанию, двинулся веред, правда, вовремя опомнился и просто обнял. Что это сейчас было?
– Умница, – сказал я, лишь бы заполнить неловкую паузу. – Хорошая идея.
– Ну, ты там тоже постарался, – приглушенно проговорила Розалин.
Мы одновременно отступили друг от друга. Была дурацкая улыбка. Потом взгляд то и дело возвращался к ее глазам. Теперь передо мной словно стояла не маленькая девочка, с самого детства портившая мне жизнь, а совершенно другой человек: умный, сообразительный, с милым носиком и изящными чертами лица, с шеей, в которую снова захотелось ткнуться носом, и манящими ключицами.
Демоны!
Я отвернулся и вдруг заметил Лауру, стоявшую неподалеку.
«Как это понимать?» – кричала ее поза. Руки моей девушки были сложены на груди, губы застыли в подобии улыбки, в глазах читался укор.
– Знаете, – подлетел к нам Майло и по-дружески обнял, – мне понравилось. А этот дождь! Кто его делал? Покажите этого наглеца! Дрейк, ну ты молоток! Розалин, – голос понизился до приторно-чарующего.
Больше его слушать не нашлось желания. Я отправился к своей девушке, чтобы поговорить и при необходимости объясниться. Ничего ведь особенного не произошло. Просто прилив счастья, от которого снесло крышу и захотелось обнять даже своего врага. Сущий пустяк.
Вот только Лаура выпустила шипы, чуть ли не бегом выскочила на улицу, где отмахивалась, переходила на злой шепот, тыкала в мою грудь пальцем.
– Разве это повод злиться? Подумаешь, обнял.
Она тряхнула волосами и посмотрела на меня, как на недалекого.
– У тебя случайно не эти дни? – спросил я и тут же пожалел, напоровшись на лавину фраз, связующая нить которых быстро потерялась.
Спустя каких-то пятнадцать минут нашего разговора предохранители моих нервов искрили. Лаура не хотела слушать доводы. И даже поцелуй не помог, хотя кто-то рассказывал, что им можно решить проблему. Нет! Нельзя. Впервые она так разозлилась.
– Давай ты успокоишься, а я заеду к тебе вечером.
– Не хочу с тобой больше разговаривать!
– В девять часов буду у тебя. А теперь садись в такси, – говорил я как можно более спокойно. – Нет, садись в такси и прими ванну. Расслабься. Хорошо?
Я назвал таксисту адрес, оплатил поездку и еще долго провожал взглядом голубую машину. Возможно, следовало поехать с ней. Но сейчас мне требовалось время, чтобы не наговорить лишнего, в спокойной обстановке найти весомые доводы, починить, в конце концов, предохранители.
