– Эй, пацан, ты еще здесь?
Отахон с облегчением узнал голос Дядьсаши: тот подошел и нарочито строго смотрел на смутившегося мальчика.
– Тебя там и мама, и охрана обыскались, а ты с чужим дядей гуляешь, – Дядьсаша поднял глаза на скользкого типа, хотя продолжал говорить с ребенком. – Тебе мама не говорила, что с чужими дядями нельзя разговаривать?
– Говорила, – промямлил мальчик.
– Ну тогда быстро беги к школе, – строго распорядился Дядьсаша. – И в другой раз не вздумай удирать, а не то плохо тебе придется.
И он снова уставился на скользкого, и на этот раз тот не выдержал и отвел взгляд. Мальчик послушно кинулся бежать к школе, а тип, не говоря ни слова, тихо снялся с места и пошел как ни в чем не бывало в противоположном направлении. Наглость и спокойствие этого человека так поразили Отахона, что он просто застыл столбом, не зная, попытаться задержать его или дать уйти. Зато Дядьсаша сразу перешел к действиям: едва ребенок скрылся из виду, он молча нагнулся и, взяв камень, без предупреждения швырнул в сторону удаляющегося человека. Камень, конечно, пролетел мимо, но тип, обернувшись, что-то выкрикнул и теперь уже побежал со всех ног.
– В другой раз ноги тебе сломаю! – пообещал Дядьсаша, швыряя вслед второй камень. – Если еще раз здесь увижу!
Он вытер лоб другой рукой, в которой до сих пор был зажат пакет с лекарствами, и посмотрел на Отахона.
– Ты как, отец?
– Хорошо, – Отахон тоже вытер лоб и сел прямо на дорогу, здоровая нога уже не держала. – Спасибо, Дядьсаша!
– Только не помирай, этого еще не хватало! Ну, ну, чего расселся, вставай! – начал командовать Дядьсаша. – Пока ты тут геройствовал, твою сумку, наверно, с остановки сперли.
Но сумка была на месте, и Отахон-ака со вздохом облегчения повалился на свое привычное место.
– Делать тебе нечего, – Дядьсаша осуждающе покачал головой. – Да и я, старый дурак, за тобой потащился.
– Ты не дурак, Дядьсаша, – улыбнулся Отахон. – Ты хороший человек. Оно и видно, какие мы с тобой хорошие – на остановке кукуем. Дураки мы оба, а ты еще и хромой в придачу, – ворчал Дядьсаша, разворачивая пакет с лекарствами. – Пей свои таблетки, старый дуралей! Если б знал, купил бы таблетки не для ноги, а для твоей башки, она у тебя совсем бестолковая.
Отахон с легким сердцем слушал брюзжание Дядьсаши. Он видел, как за мальчиком, наконец, приехала машина, и холеная мамаша целовала и усаживала свое чадо на заднее сиденье.
Дядьсаша тоже заметил машину.
– Ну наконец-то! – он присел рядом с Отахоном. – Приехала бы она вовремя, не было бы у нас забот. Хотя, – Дядьсаша махнул рукой, – кто его знает, может, в следующий раз никого рядом и не окажется.
– Окажется, – заверил его Отахон, запивая таблетки водой. – Мы-то пока тут.
– Ну да, хромоногая гвардия всегда в строю, – засмеялся Дядьсаша.
Отахон тоже посмеялся, представив, как он, хромая, вышагивает у школьной ограды, присматривая за шустрыми школьниками.
Все еще улыбаясь, они проводили взглядами отъезжающую машину. Отахон даже помахал малышу рукой, и мальчик без колебаний весело помахал в ответ.
А женщина, заметив, кому сын машет, скользнув брезгливым взглядом по двум потрепанным старикам на остановке, начала выговаривать ребенку:
– Сколько раз можно говорить: нельзя с чужими так себя вести! Чего ты всяким бомжам руками машешь, хочешь, чтобы они тебя с собой утащили?
