– Брак, значит, – возвращает внимание к нему Матео.
– Пойми меня правильно, сынок, мы все стараемся ради нашего будущего и, отдавая что-то, хотим получить взамен не меньше, ты ведь сам бизнесмен, не мне тебе об этом рассказывать, – говорит Минсок. – Я уже стар, а банкноты в могилу не унесу, благо не бедствую, – потирает лоб мужчина. – Самое главное для меня – это мои дети. Я буду спокоен, если пристрою их. Я люблю Кармен и хочу ей только самого лучшего.
– И поэтому вы ударили ее, – пристально смотрит на него Матео.
– Я об этом жалею, – Минсок опускает глаза.
– Если бы она была моей, одними сожалениями вы бы не обошлись, – от тона Матео лицо Минсока могильным ветром обдувает. Гонсалес, обойдя мужчину, идет на террасу покурить и обдумать последнюю встречу.
***
– Ты можешь не мотать головой? – просит Лей у сидящего на полу перед ней Мо и собирает его волосы в пучок на затылке. – Все-таки тебе надо было тоже пойти на прием, развлечься, а то сидишь тут со старухой.
– Ну какая же ты старуха, – восклицает Мо. – Ты самая горячая женщина Кальдрона!
– Ведите себя прилично, молодой человек, – заканчивает с волосами Лей. – Так почему ты не пошел?
– Не хотел, – бурчит Мо и, встав с ковра, присаживается в кресло. – Я как прихожу туда, где много людей, все начинают сразу пялиться и шушукаться, мне этого не надо.
– Они узколобые и невоспитанные, но это не значит, что ты должен бояться общества, – мягко говорит Лей.
– Я и не боюсь, я с братьями и со своей семьей чувствую себя замечательно, а приемы мне не нужны. От их взглядов мне хочется пострелять, но то, что я убил за взгляд – никто не поймет, – вздыхает Мо.
– Мой дорогой мальчик, некоторые люди злы, но не все. Ты должен понимать, что у тебя просто ожог на лице, а у них все нутро в гное, вот и вырывается наружу. Ты у меня самый красивый и самый лучший мальчик в мире.
– Я поверю в это, если меня такого когда-нибудь полюбит девушка, по-настоящему полюбит, – тихо говорит парень.
– Я же тебя люблю!
– Ну, мама!
– Братья тебя любят!
– Я не про это!
– Полюбит, конечно, но и ты постарайся понять, что любить себя надо не чужими глазами, а самому. А тебе вообще кто-нибудь нравится, или тебя Матео покусал? – заговорщически подмигивает ему Лей.
– Нравится.
– Кто? – подходит к нему женщина, а Мо, достав телефон, листает гангстаграм.
– Вот она, – протягивает ей телефон парень, и Лей листает пару фотографий красивой девушки.
– Красивая, у нее подписчиков, как у какой-то звезды, кто это?
– Она не из Кальдрона, говорят, она сестра Омариона, а я каждый день смотрю ее фотки, но написать боюсь.
– Только не влюбляйся во внешность, прошу, а то пообщаетесь, и весь этот образ у тебя в пух и прах разлетится.
– Нет, дело не только во внешности, мне нравятся ее мысли, я читаю ее блог. Его зовут Фей, и даже имя у нее прекрасное.
– Да ты влюблен, – хохочет Лей. – Так напиши ей.
– Я боюсь, – опускает глаза Мо. – Мне легче мечтать о ней, чем столкнуться с правдой, где она меня пошлет.
***
Джиджи с трудом просыпается от звона будильника и, спихнув его на пол с тумбочки, поворачивается на другой бок. Телефон не затыкается, а девушка, открыв глаза, замечает, что на улице еще глубокая ночь. «Какого черта я так рано поставила будильник?» – думает Джиджи и только потом понимает, что это звонок. Она тянется за телефоном и, не узнав номер, отвечает. Через пару минут подскочившая на ноги девушка, схватив самое необходимое, набирает службу такси. В Амахо Джиджи приезжает к девяти утра и, вбежав в холл больницы, называет имя сестры. Через двадцать минут Джиджи сидит на полу у койки с уснувшей вечным сном сестрой, зажав в руках ее холодную ладонь и горько плачет.
