Слышишь трель кукушки? Мачеха моя.
Она дороже мне, чем вера.
Считай, коли ты слаб,
И верь, коль ты бессилен,
Но символ женщины не трожь,
И только молви, повторяя: «Ку-ку, ку-ку, ку-кук-ку…»
Куда ушла раздвоенность?
И ног – ни слипшихся, никаких.
Присутствие покойников
Самих
На собственных на похоронах —
Кредо кучи бытия.
И всё здесь есть. И правит телом Логос,
Продажный сын кровавого отца.
Я всё создал —
Ты все запомни,
Когда разрушишь молодца.
Отдельно руки, ноги, рот и бёдра.
Не в том порядке их скрепила.
Вот расставанье с силой.
Рожденье – боль.
И смерть – в страданье.
Когда воскресну, вновь разрезан,
Я обрету надежду на вящие на упованья,
На то, что буду склеен целиком.
Я ненавижу жертв себе —
Противно жрать себя.
Тебя боюсь, хоть созидаю,
Хоть прячусь у тебя под мышкой,
Как Аполлон и мыши.
И лук натянут тетивою.
«Эвоэ» вою.
Присмертный хрип моей осанны
Понятен волку и луне.
Воздастся только непорочным —
Не вовремя и не нарочно.
Приклей-ка лейбл на зад знаменью:
«Проверено, мин нет».
И проза пусть
Стихотворенью
Подарит сладостный
Каприз.
Минёт година, век и кальпа,
И мясо сварится в котле.
Я начерчу тебе на кальке
Теней забытых силуэт.
Кукушка – мудрая и злая.
Кукушка – гордая.
Кукушка – честная.
Не слушай её
Ни здесь, как и не там.
Пусть бьют тамтамы,
Вертятся барабаны,
И деграданты хлюпают в вине.
Кто в очередь на суд встаёт по доброй воле?
По перилам балконов небоскрёбов кто ходил?
Юдоли удаль. Гнев Сатурна.
За пазухой – слезливый крокодил.
Ты – за спиной, ты догоняешь,
Готовя встречу впереди.
А я иду к тебе, хромая,
Твою забытость ворошить.
На поезде, на поезде,
По разным по вагонам рассевшись,
Едут черти, едут мысли, едут чувства —
Грустно, радостно, безмолвно —
Во фраке хоровой зимы.
На поезде ещё не поздно
Добраться до Луны.
Лангусты, крабы, крысы,
Компьютеры, трамваи,
Диваны, переплёты,
Антенны, самолёты,
Фригольдеры, вальтеры, мясорубки,
Законы, лагеря, лагуны,
Провалы, тучи, сёдла, дудки,
Наручники, кондомы, гранаты,
Принципы, наркомы,
Люстры,
Пилястры,
Пилюли —
Ой, люли, люли, —
Рулетки, барабаны, чеки,
Не люди и не человеки.
Корни сидят в часах,
Часы сидят во фрикциях,
Соломы подстелили в гроб.
И гроб навалили на горб.
И браги залили в рог.
Нагрели пахучий грог,
Плеснули его в камин.
Сати давно ушла.
Аминь.
Читай, и помни остров,
И грезь, пока не поздно.
А у меня нет денег:
Корпускулы разбрызганы
По кочкам, строчкам,
Буйным ночкам.
Иссяк мой липовый кошель.
Остался кашель
Переливчатый кукушки.
Кому здесь скучно?
Мне очень неприятно взирать на то,
Как час дробится,
Минуты скачут и меняют портреты на парсеки.
Закон открыт инфляцией порядочной и честной —
До точки доводить журчащее, как веер,
Близкое стремление волны.
Кто может откупиться от косы
Фискально-призрачной
Основы мирозданья,
