Я замер. Этот басовитый рёв я бы узнал из тысячи.
Никитоса заряженная тачка подкатила.
Дан встал первым, потом медленно обернулся ко мне, поднял бровь и молча вышел на улицу.
Я не сговариваясь пошёл за ним.
И буквально через секунду согнулся пополам от смеха.
Ник стоял у багажника в одних труханах, с абсолютно убитым лицом. Его волосы, даже ресницы – всё было в грязи, а на груди виднелась темноватая клякса, будто он только что по уши купался в болоте.
Я еле выдохнул сквозь смех:
– Братан, я когда тебе звонил, только тачка сидела в луже. Ты за ней сам нырял, что ли?
Дан упал на капот от хохота, постукивая по нему кулаком.
– Не-не-не, пусть расскажет, как это вышло!
Никита мрачно скрестил руки на груди, потом процедил сквозь зубы:
– Да пошли вы!
Как только он с проклятиями скрылся в доме, мы с Даном всё ещё пытались отдышаться.
– Чисто русалка на минималках, – выдохнул друган, утирая слёзы с глаз.
Я только кивнул, выдувая воздух сквозь зубы.
– Главное, чтоб в душе не утонул.
Мы, наконец, успокоились и плюхнулись на веранде с банками пива. Вечерело. Воздух наполнялся прохладой и запахами костров, кто-то недалеко жарил мясо. Вдалеке слышались редкие звуки мотоциклов, да и вообще – деревенская романтика, мать её.
Спустя минут сорок Никитос вывалился из дома уже в нормальном виде – тёмные джинсы, свежая футболка, волосы ещё мокрые после душа. Но над нами висело молчание. Он просто сгреб у нас с веранды пиво и сел рядом, закуривая.
– И что, так и будем тут сидеть, как три пенсионера? – хмыкнул я, отпивая из банки. – В городе мы бы уже наяривали по клубам.
– Это же деревня, Гор, – лениво протянул Дан. – Какие тут клубы? Тебе куда, на сельскую дискотеку?
– А что, есть дискотека?
Они переглянулись.
Я вскинул руки.
– Ну раз уж мы в кантри-тусовке, давайте смотреть правде в глаза: раз в деревне есть тракторы, есть и клуб. Давайте двинем, а?
Никита фыркнул, затягиваясь.
– Если хочешь получить по щам от местных – самое то.
– Ой, да брось. Это же развлечение!
Дан потянулся и усмехнулся:
– Ну, если тебе реально так не терпится приключений, ты можешь рвануть один. А я решил пока один побыть. Нахер эти перепихоны левые.
– Вот так, да? – прищурился я.
– Вот так.
Я фыркнул и встал.
– Ну и ладно. Тогда пойду развлекаться один.
– Только если люлей получишь – звони, приедем заберём тебя, – добавил Никитос, довольно ухмыляясь.
Я стоял перед зеркалом, застёгивая ремень, и ворчал себе под нос:
– Один с поносом, второй с золотухой… Приехали, блин, отдыхать! Крутые мачо, ага!
Ну и правильно, что я один поеду. Честно, пацаны совсем зажрались. Где, как не в деревне, все девчонки согласные? Им не надо понтов, ресторанов, шампанского по три тысячи за бутылку и 101 розы. Все проще: потанцевал, улыбнулся, прокатил на тачке – и вуаля, уже можно срывать спелые плоды на заднем сиденье, на капоте, на травке под звездами.
Кайф. Настоящая свобода.
Застегнул ремень часов, поправил рубашку. Тёмно-синяя, расстегнутая на две пуговицы. Чисто, чтобы было, за что хвататься. Джинсы облегали там, где надо. Кроссы – белоснежные, новые, ещё не тронутые местной грязью.
Пшикнул на себя парфюмом, качнул головой, вдыхая запах – дорого, богато, приятно…
Я представлял, как уже врываюсь в клуб, как цепляю девочку, которая по-любому будет только рада провести ночь с парнем на хорошей машине. Просто классный секс. Легкий, без обязательств. То, что нужно.
