Капитализм для народа. Либеральная революция против коррумпированной экономики - страница 5

Еще одной отличительной чертой американского капитализма стало то, что он развивался в относительной изоляции от иностранных влияний. Во Франции, Бразилии, даже в Канаде страх того, что американские фирмы станут доминировать в экономике, стал оправданием предоставления местной деловой элите привилегий и защиты – подчас под прикрытием идей патриотизма. Это также способствовало появлению клановости.

Наконец, благотворное воздействие на Соединенные Штаты оказала протестантская этика, воспринимающая богатство как справедливое вознаграждение за тяжелый труд, а не как подарок судьбы и тем более не как грех. В рамках одного исследования, фокусировавшегося на сравнении разных народов, участников попросили выразить степень поддержки утверждения «Нам необходима большая дифференциация доходов: это поощряет нас к действиям» и противоположного ему утверждения «Доход должен распределяться более равномерно». Протестанты в основном поддерживали первое утверждение, тогда как католики и особенно мусульмане выступали в поддержку второго[6].

В силу всех этих причин сформировалась культура, которая верит в возможность и перспективы экономической свободы и открытой конкуренции. Весьма спорное представление о том, что тяжелый труд будет должным образом вознагражден, до сих пор лежит в основе американского представления о жизни. Эта точка зрения снизила негативное воздействие на рынок в США и привела к тому, что в этой стране капитализм популярен и надежен. Обеспеченное капитализмом процветание Америки в различных сферах дало ему широкую поддержку со стороны народных масс.

Со временем многие описанные мною факторы изменились. Доля государства в ВВП в 1900–2005 годах увеличилась более чем в семь раз, в то время как влияние правительства, благодаря непрерывному росту государственного регулирования, выросло еще более значительно. Деловые круги научились работать с растущим присутствием правительства в экономической сфере и извлекать из него пользу. К примеру, в 2009 году представители деловых кругов не были против введения комплекса мер по стимулированию экономики; наоборот, они стремились извлечь из них максимальную выгоду.

Безусловно, сегодня деловой мир все более искусно вытягивает у правительства деньги. Совсем недавно, в 1980-е годы, конгресс начал определять, кто будет в числе победителей или проигравших, выделяя средства конкретным отраслям бизнеса. В пятой главе мы увидим, что с тех пор рост в этих отраслях был колоссальным. Еще более стимулировало этот рост широко распространенное (ложное) представление о том, что государственные средства могут обеспечить рост частного сектора за счет участия в «частно-государственных партнерствах». Все это создало преимущества для интересов деловой сферы по сравнению с интересами рынков. По мере того как деловая элита приобретала все больший контроль над политикой, общественная поддержка системы рыночной экономики стала сокращаться.

Как уже было отмечено выше, основу этой общественной поддержки составляли также связанные с рыночной системой преимущества и ощущение справедливости этой системы. К сожалению – и мы поговорим об этом во второй главе, – и эти преимущества также начали стираться. В последние десять лет медленный экономический рост и сокращение карьерных перспектив разрушили представление о свободном рынке как о сфере, где любой человек способен достичь процветания. Сотни миллионов долларов налогоплательщиков, переданные для исправления катастрофических экономических показателей, в свою очередь, ослабили представления о справедливости системы.