– Рада за тебя, – сказала она, – и кто же она?
«А ведь и правда, кто она?», – Павел был слегка озадачен. Стал припоминать события вчерашнего вечера. Разговоры об искусстве. Какие-то пьесы. «Актриса она», – вспомнил.
Оксану этот факт не порадовал.
– Ну-ну, – сказала она, – а где играет?
«А и вправду, где?»
– В театре, – признался Павел.
– Замечательно! – всплеснула руками Оксана, – в самом деле, как странно. Актриса и в театре.
– Ну не знаю, где, – Павел прошелся по комнате, и паркет опять засвистел, – мы вчера познакомились в «Акуле».
– Угу, – сказала Оксана. На ее лице было написано ожидание дальнейших подробностей.
– Ну вот, – Павел попытался что-то изобразить руками, – сидели мы там, общались…
– Чего пили-то? – перебила Оксана.
Павел чуть сбился.
– Я коньяк пил, – сказал он через паузу, – а вообще-то…
– Ну все ясно, – отвернулась к монитору Оксана.
– Чего тебе ясно-то?
– Да под пьяную голову любая подушка пригодится…
– Да ладно тебе. Нормально с ней пообщались. Она очень интеллектуальная.
Оксана засмеялась. Подняла подбородок, посмотрела через очки:
– Актриса интеллектуальная? Ты, Паша, стареешь.
Павел замолчал и присел на подоконник. То изнеженное, благостное чувство, в котором он только что не плавал целый день, рассосалось. Он раздражился немного и думал уже совсем по-другому.
«Как полезно с женщиной поговорить. И чего я размяк, правда? Она на меня глянула два раза, а я перед ней уже на блюдечке, в рот лень положить. Что она за диво такое? Я ли девчонок не видал? Может, и правда старею. Грелку надо купить, бальзамчик какой-нибудь…»
Бодрое настроение вернулось. Не спеша, почесывая подбородок, Павел оглядел комнату. Она была очень простая, обычная редакционная комнатка. В ней было всего два стула, словно гостей здесь никогда не ждали. На эту скудность инвентаря ни Оксана, ни Павел почему-то не обращали внимания. На окне, в солнечной глазури, цвели кактусы. Возле стен, вытянувшись, как призывники, стояли два шкафа, огромные, с хлипкими дверцами. В них хранились какие-то древние газеты, не вошедшие в основной архив. Павел от скуки пытался в нем покопаться, но не нашел ничего интересного. Оксана все порывалась выкинуть этот ненужный хлам, но главный редактор не разрешал.
Стол Оксаны стоял спиной к окну, и она всегда видела входившего, находилась к нему лицом. Это сильно помогало ей в работе – она была большая любительница Интернета и сидела в нем без особой необходимости часами. В рабочее время такие развлечения не поощрялись. Когда заходил главный редактор, Оксана всегда успевала свернуть интернетовское окно, и шеф заставал ее за вполне респектабельным и похвальным редактированием материала. Павел не любил Интернет, и его стол стоял возле входа, так что любой посетитель сразу видел все, что было на мониторе. Из-за этого его преследовала слава трудоголика – кто бы ни вошел, Павел всегда был в работе, и все новые и новые статьи мелькали на мониторе.
«Кстати, надо статью закончить», – подумал Павел. Ему вдруг стало лень все на свете. Он посмотрел вниз. Там копошились какие-то мальчишки, прямо на самом солнцепеке летавшие как угорелые.
– Чего ты там балдеешь? – Оксана заваривала чай, – тебе налить?
– Если не трудно, – пробормотал Павел и медленно сполз с подоконника.
Подошел к столу. На мониторе было уже четыре часа. Вечер был все ближе.
