– Дядя приезжал поздравить меня с помолвкой, герр группенфюрер, – произнес Франц не своим голосом. – Больше мы ни о чем с ним не говорили.
На несколько мгновений в комнате повисло молчание.
– Ты хочешь, чтобы я в это поверил? В то, что одержимый безумец проехал две тысячи километров, чтобы поздравить тебя с помолвкой? – со злобой отчеканил наконец Карл Вольф, глядя в глаза Францу, – Ну, что же, – вдруг промолвил группенфюрер, делая паузу на каждом слове, как будто произнесение их причиняло ему боль, – Я верю тебе, Франц. Верю. Ты же не станешь ничего от меня скрывать? Если твой дядя станет просить тебя о чем-то, ты ведь сообщишь мне об этом?
– Конечно, герр группенфюрер.
Франц отчетливо видел, как группенфюрер делает над собой усилие, произнося свои последние слова, словно он хотел сказать что-то другое, но не мог. Так продолжалось несколько секунд, пока, наконец, группенфюрер Вольф не выдохнул коротко и не откинулся обессилено на спинку дивана. Глаза его посмотрели исподлобья по сторонам, словно он пытался понять, где он, и что с ним произошло. Затем он слега прищурил глаза и испытующе посмотрел на Франца:
– Ты уже получил повестку на мобилизацию?
– Нет, не получал, – ответил Франц, несказанно удивившись той лёгкости, с которой он сказал неправду.
– Очень хорошо, – продолжил Карл Вольф. – Я возьму тебя к себе в штаб. Будешь служить в Мюнхене. Ты доволен?
– Но я… – начал Франц, – я хотел бы сражаться на фронте, за фюрера и рейх, как мои друзья. Война скоро закончится, а я буду отсижива…
– Глупости, – перебил его группенфюрер. – Вздор и ребячество. Война – это не юношеская романтика. Не надо подставлять голову под пули, если можно этого избежать. К тому же, ты будешь служить в СС, а это куда почетнее, чем служба в вермахте. Сегодня у нас воскресенье, даю тебе пару дней побыть со своей невестой и с матерью, а в среду жду тебя у себя – утром заходи ко мне домой, вместе поедем в Мюнхен.
– Да, герр группенфюрер, – покорно кивнул Франц.
В этот момент в проеме гостиной показалась фигура экономки фрау Шнайдер. Она стояла, не решаясь войти.
– Фрау Шнайдер? – Карл Вольф повернул к ней голову.
– Мне, право, неловко, герр группенфюрер, – сказала экономка слегка наклонив голову и прижав ладонь правой руки к сердцу, – но уже двадцать минут второго. Гости начали собираться, и герру Францу, – фрау Шнайдер слегка покосилась в его направлении, – пора готовиться к встрече невесты.
Карл Вольф посмотрел на висевшие напротив настенные часы.
– Боже мой! – воскликнул он и посмотрел на Франца. – Да мы с тобой заболтались. Сейчас я отпущу его, фрау Шнайдер. А где же гости?
– Все гости в саду и в беседке, герр группенфюрер.
– И кто там сейчас?
– Приехали налоговый советник Кроон с супругой, адвокат Дорн с супругой и детьми, агент по продаже недвижимости герр Дипольд с женой и дочерью, судья Поллак…
Карл Вольф поднял вверх руку.
– Можете дальше не перечислять, фрау Шнайдер. Я сейчас тоже выйду в сад. Что-то у меня разболелась голова. Подышу, пожалуй, свежим воздухом. Скажите-ка, а нет ли у вас в доме телефона?
– О, нет, герр группенфюрер. Телефон у нас только на почте. Если вам нужно позвонить, я попрошу Йохана проводить вас.
– Нет-нет, не надо. Ступайте, я скоро приду.
Фрау Шнайдер сделала книксен и поспешила удалиться. Группенфюрер Вольф и Франц в ту же секунду посмотрели друг на друга. Франц почувствовал, как взгляд группенфюрера обдал его иголочками холода и стал давить его словно многотонный пресс.
