– А как вы узнали номер Ильи Болотова?
– В телефонах коллег покопалась. Оставляют они свои трубки на рабочих столах. Даже вот начальница оставила как-то, вышла куда-то. Я быстро схватила, не успел еще заблокироваться экран. У нее его номер есть. Он брат убитой, и у него полно денег. Вот пусть и платит.
– Господи, какая мерзость! – это был голос Маши.
Они и не заметили, как она подошла к ним. И всё слышала.
– То есть эта Лана использовала мой фонд помощи, чтобы получить контакты Ильи и заняться шантажом? Илья, прости меня! Сережа всегда ругается, когда я вот так с улицы, без проверок службы безопасности привожу женщин на работу. Но им ведь надо помочь…
– Маша, но ты-то уж точно ни при чем, – сказал Илья нормальным человеческим голосом, без стали, дрели и гвоздей.
– Женя тоже ни при чем, – напомнил Сергей.
Илья глубоко вздохнул. Помолчал минуту. Все менялось слишком стремительно. Из одних и тех же пазлов складывалась совсем другая картинка. Он просто не успевал за событиями и поворотами сюжета. Но вынужден был признать, что опять был несправедлив к ней.
– Да, конечно. Женя, простите меня.
Он вдруг заметил, что приволок ее к этому забору, будто поставил к стенке. И здесь очень холодно и неуютно. У нее покраснел нос, посинели губы. Ее трясло. Но она так и не решилась надеть перчатки и застегнуть пальто.
– Продолжим разговор в другом месте, – решил Илья. – Нам давно пора в трапезную.
Родные и близкие вспоминали Машу, а Женя сидела в углу и пыталась прийти в себя. Всё уже позади? Мужчина ее мечты больше не подозревает ее и не обвиняет во всех смертных грехах разом? Она боялась даже взглянуть на Илью, который сидел рядом. Хорошо, что с другой стороны был Сергей. Он плеснул ей кагора в рюмку и заставил сделать пару глотков.
– Ну чего ты? – подмигнул он. – Всё выяснилось. Просто, согласись, это странное совпадение. То, что ты рассказала про эту женщину. И появление этой шантажистки. Вот Илья и подумал, что ты тоже замешана. Его можно понять. И простить…
– Конечно, – кивнула Женя.
Прощать Илью не за что. Не дай Бог никому такое пережить.
– А тут ты еще в тюрьму лыжи навострила…
– Так это мой дом родной, – вздохнула Женя.
– Да, я узнал, что там работал твой отец. Но все же это громко сказано.
– Да нет же, в прямом смысле. Я родилась в зоне. В мужской колонии строгого режима…
Женя, конечно, заметила, что Сергей, Илья и Маша как-то странно на нее посмотрели, но все равно рассказала подробности. Нет, ее мама – приличная женщина, никакая не Сонька и не Манька, не сидела там, конечно, а считала. Работала в бухгалтерии. Находилась в декретном отпуске, но зашла на часок помочь составить полугодовой отчет. И схватки застали ее врасплох.
Папа – заместитель начальника той же колонии по оперативной работе – паниковать не стал. Гинеколог в штате мужского исправительного учреждения, конечно, не положен. Но вообще-то зоновские доктора – специалисты не хуже городских. Даже лучше, надбавки получают. Ничего, что в основном от сифилиса и туберкулеза лечат. Акушерство, небось, проходили и что такое стерильность, помнят. Тем более, это вторые роды. Все прошло быстро и без осложнений.
Через много лет Женя вернулась в зону. Когда папа уже давно дослужился до начальника колонии, мама стала главным бухгалтером, старшая сестра трудилась в отделе кадров и собиралась замуж за со всех сторон положительного начальника оперотдела, Женя стала работать в библиотеке. Но долго, конечно, не выдержала.
