Хорошие девочки врут.
Другим, когда соглашаются быть удобными, и себе, когда игнорируют простую истину: страх остаться одной в них сильнее, чем страх потерять себя.
Разве это не лицемерие?
Машу всю жизнь учили быть удобной. Сначала родители, которые ждали послушания и пятерок, а потом и ее первая любовь.
Конечно, сказать, что Антоша ломал Машу намеренно, нельзя - для подростка жить эмоциями, а не холодным расчетом, в порядке вещей, но природная склонность к подавлению в нем все-таки была. И Маша такая, какая есть - яркая и бойкая, готовая к приключениям и сумасшедшим поступкам, ему была не нужна.
Полезла на дерево, чтобы спасти бездомного котенка, зачем? Ведь для этого есть специальные службы. Наступила в лужу и хохочет? Молодец, сама теперь мокрая и грязная, и других обрызгала. А еще, прежде чем что-то сказать, нужно сначала прожевать то, что во рту!
Но Антоша был ей очень нужен.
И Маша перестала лазать по деревьям, научилась ровно красить ногти и укладывать волосы, а еще выпросила у мамы туфли на каблуках. Не шибко удобные, зато Антоша был доволен, что после уроков в кафе-мороженное с ним ходила такая милая девушка.
В короткой юбке и красивой блузке, элегантная и воспитанная. А, самое главное, скромная. И плевать, что на ногах кровавые мозоли и она ужасно хочет спать (потому что в бигудях особо не выспишься).
Главное, что ОН рядом.
- Удобно устроилась?
Босая и растрепанная, Маша больше не казалась Тимуру роковой стервой. Даже наоборот, в затравленном, но упрямом взгляде читалась решимость, которой мог позавидовать сам Марат.
Она сидела на кровати, поджав под себя ноги и прислонившись спиной к стене. Перетянутые стяжкой запястья приобрели синюшный оттенок, и Тимур отругал себя за забывчивость.
Достал из-за спины нож и подошел ближе. Можно было догадаться, что она испугается, но он и тут проявил недальновидность.
- Запястья, я только сниму стяжку.
Маша медленно выставила вперед грязные руки.
От прически осталось одно название, рукава платья потемнели и под идеальным маникюром залегли черные борозды. Да и сама поза… у Тимура неприятно похолодело в затылке.
Маша выставила расслабленные ладони вверх и встала на колени, словно мученица, готовая умереть. Тимур просунул тонкое лезвие между кистями и дернул на себя. Стяжка натянулась и лопнула, последний раз впившись в нежную кожу.
В ответ Маша не смогла сдержать вздох облегчения. Растерла онемевшие запястья и впервые в жизни почувствовала сладкое дыхание, если не смерти, то серьезной опасности.
Когда до этого ее спокойная жизнь подвергалась подобному риску? Маша даже по пешеходному переходу на зеленый дорогу переходила, оглядываясь.
И ради чего?
В стене выстроенной когда-то очень давно клетки, в которую Маша спрятала настоящую себя, залегла глубокая трещина. Сначала одна, а потом ей навстречу другая, крест на крест.
Она устала всех постоянно оправдывать, и предавать себя она тоже устала… (строчка из песни “Хорошие девочки врут”, Fadeeva - прим. Автора)
- Когда вы меня отпустите?
Хороший вопрос.
Марат наверняка уже перед ней покрасовался, но Тимур не был настолько глуп. И балаклава плотно облегала его лицо, оставляя открытыми только глаза и изогнутый в ухмылке рот.
