Карго поле - страница 27

– Наше с вами дело, волчата, добежать наперед остальных к Мариной горке да глянуть – много ли народу на капище. А того лучше – послушать, а совсем добро – скрасть кого-нито и расспросить обо всем. А потом бежать назад до князя с вестью, объяснил Радивой.

– Сделаем, дядько. Уж мы расспросим! Так расспросим, что сами просить будут выслушать.

– Потому и побежим скоренько, мал час на сон – и далее. Речки тута есть?

– Как не быть! Скоро Чучекса будет, а за горкой – Кладовец. Мы его так назвали, там вроде ушкуйники клад утопили. Никто не помнит – в каком месте, пьяные все были. А выше по реке их чудины в ножи взяли, всю ватажку. То давненько было, батя мой костяки этих ватажников хоронил с нашими.

– Не о кладе надо думать, а как дело наше справить по-годному. Все узнать доподлинно и самим не попасть в лапы к чудинам. Правь-ка, Мал, к бережку, вот под ивами карбас схороним и сами схоронимся. Поспим мал час и ночью пойдем далее, ночи светлые ноне.

Карбас вошел в небольшую заводь, над которой нависли разлапистые старые, а, значит, густые ивы. Наскоро перекусив вяленой медвежатиной с неизменными сухарями, все прикорнули прямо на карбасе, Сторожить остался Мал. Молодой, но хорошо обученный парень накрылся дерюжкой, оставив открытыми только глаза, и замер, зная, что звуки над водой разносятся далеко. Вот дело ближе к вечеру, ничего на реке необычного не происходит, так же спокойно и медленно катит река свои воды на полночь. И остальной ладейный караван еще не показался.

Когда Солнце коснулось верхушек деревьев на левом берегу, Мал аккуратно разбудил Радивоя, а тот – остальных. Быстро пожевали вяленой рыбы, попили воды – и в путь. Ходко побежали, благо ветер попутный, хоть и слабый, но парус наполнил. Ну и веслами помогают. Летит карбас как птица. Вот и солнце село, тени пропали, зари из-за леса почти и не видать. Как вдруг Радивой, сидевший у рулевого весла, резко повернул к берегу, шикнув на волчат:

– Парус долой! Опустить мачту!

Без всяких разговоров парус упал вниз и был мгновенно скатан, мачта вынута из гнезда и уложена на скамьи.

– Лук, – так же вполголоса скомандовал Радивой.

Никола выдернул лук из налуча, накинул тетиву, открыл тул и вопросительно глянул на Радивоя.

– Две хороших.

Никола вытянул из тула две стрелы, те, береженые, из старых запасов, нложил одну на тетиву, вторую прислонил рядом к борту.

– Стой! Замри! – новая команда. Волчата подняли весла, Рас ухватился за свисающие к самой воде ветви ивы. Карбас замер. Радивой и Рог из-под дерюжки на днище карбаса вынули взведенные самострелы. Все замерли, ни звука, только звон комариный. Некоторое время так и сидели, но вот тихо хрустнула ветка впереди, шагах в десяти, вторая… и огромная черная туша с шумом и плеском прыгнула в воду.

– Бей! – рявкнул Радивой и нажал на скобу, послав болт* в тушу, следом выстрелили Рог и Никола. Никто не попал. Существо уже скрылось под водой, на поверхности осталась только громадная голова лося с еще более громадными рогами. Лось стремительно поплыл наискосок по течению, удаляясь от засады. Рядом с его головой виднелась человеческая, наездник плыл, держась за уздечку. Второй раз успел выстрелить только Никола и почти попал: – стрела ударила в рог лося, тот дернул головой, всхрапнул…вот совсем близко берег, лось выбрался, встряхнулся. Всадник взлетел в седло, развернул своего скакуна к реке. Лось вскинул голову и оглушительно затрубил, а вместе с ним и всадник испустил режущий уши боевой клич. Радивой вскинул было самострел, но зверь и человек попятились в заросли и скрылись из виду. Пущенный наугад болт никого не задел судя по всему.