– Лемпо! – прошептал Рас.
– Какой еще Лемпо? Отходим от берега, плывем дальше! – Радивой сердито рыкнул на свою команду.
– Лемпо – повелитель лесных духов, бог зла. Девок портить любит. Так чудины и весины бают, – растолковал Рас.
– Хватит о девках! Мачту ставь, на весла живо! – и когда команды были выполнены, и карбас вновь устремился вниз по течению, Радивой проворчал: – не Лемпо, то шаман убеглый. Вот бесов сын! Шел, поди , берегом за нами. Марина горка на этом берегу? – махнул Радивой вправо.
– На этом, – махнул нап левый берег Рог.
– Не добро, что тать на другой берег утек, нам помешать может. Вот чего ему надо на том берегу! Весь бы резон ему на капище идти.
– Там Кена-река из дальнего Кен-озера в Онегу впадает. На озере том селища чудские немалые, да сумские вои там часто ходят, недалече им, – растолковал Рог, – до них, поди, злыдень и побежал.
– А вот то – худо, коли реку большая ватага чуди обсядет, да ежели с обоих берегов…а не может на горке ратной силы быть?
– Не должно. Место запретное, только шаманы да кто с ними там ходят. Вроде так.
– Ладно, подойдем – увидим. Навались, други, надо раньше татя до горки добежать, карбас схоронить да до капища сходить. А потом подняться по реке встречь князю. Гляньте-ка, вроде течение усилилось.
– Ну так тут перекаты есть, но глубоко. Порогов нет. Да и перекаты мене версты. Тут река на закат поворачивает, потом снова на полночь.
– А где гора?
– Назавтра к вечеру добежим. А Кена-река вроде дальше.
– Дальше. Завтра о полдне река опять на закат повернет, как раз к горке. А от нее опять на полночь.
– Вы тут бывали?
– Нет. Войдан бывал, с новгородцами хаживал. Он и обсказал. А дальше Кены и он не бывал.
– Тьфу ты! Надо князю сказать, чтобы запись вели, а то вдруг еще плавать тут одним придется. Ну давайте спать в очередь. Двое на веслах, двое спят, один правит. Садись, Рог, а я подремлю. Никола с Расом – на весла. Знаю, что гребец из тебя как из Мала наездник. Учись, раз захотел.
Так и плыли остаток ночи, утро и до полдня. Река и вправду повернула на закат, быстрина менялась плесами, по берегам по-прежнему стеной стоял лес. Ближе к вечеру левый берег стал заметно повышаться, не во всех местах можно было спускаться к воде, на два-три человеческих роста вновь белел в берегу камень-известняк.
– Надобно место тихое и тайное для карбаса найти поближе к горке да бережком до капища сбегать, – рассуждал выспавшийся и пообедавший всухомятку, как все, Радивой.
– Малый ручеек в реку впадает, там и спрячем карбас.
– Добро. Сторожить останутся Рас и Никола.
– Почему я? – сердито спросил торк, – я что, крайний?
– Ты по лесу так, как волчата, ни в жисть не пройдешь. Научишься может быть, но сей раз не учиться идем. Так что сторожите. Да в оба глядите! – построжил Радивой.
Как только карбас вошел в узкий, еле втиснуться бортами, ручей, Радивой, Рог и Мал выпрыгнули на берег и, цепляясь руками за кусты, стараясь не шуметь, взобрались на невысокий, но крутой бережок и двинулись , держа взведенные самострелы в руках. Идти было легко, подъем был длинный и пологий, но вот сосновый лес хорошо просматривался, укрыться можно было только за стволами деревьев. Поэтому двигались медленно, перебегая от дерева к дереву и страхуя друг друга. Пройдя с полверсты, обнаружили тропинку, потом еще одну. Дальше тропинки сходились, пересекались, лес редел еще больше, подъем стал круче. Вот и опушка леса.
