Карл Великий - страница 45

Обстоятельства его коронации придали главе новой династии престиж, который сила традиции не могла дать самым искусным из его предшественников. Провозглашенный леди и епископами всех частей франкской территории, благословленный представителем вселенской церкви, Пепин не был, как большинство Меровингов, королем отдельной провинции, Австрии или Нейстрии, или исключительным представителем доминирующей фракции: в результате своей коронации он стал по праву, как уже был фактически, законодателем и магистратом всей Франции.

Два года спустя церемония в Соассоне была торжественно освящена в базилике Сен-Дени самим понтификом, который стал гостем франкского народа в разгар политических волнений в Италии. Прежде чем рассказать об этом великом событии, положившем начало как общественной жизни юного Карла, так и протекторату Франции над временной властью пап, важно объяснить происхождение этой временной власти, основание которой так тесно связано с темой этой истории.

III

Когда Пипин взошел на престол, прошло всего четверть века с тех пор, как папский суверенитет официально существовал и осуществлялся, без внутренней конкуренции, в Римском герцогстве. Однако в действительности он существовал дольше, чем правительство любого из новых государств Европы. Оно уже сделало полезную и славную карьеру, длившуюся более четырехсот лет83, в этом привилегированном регионе центральной Италии, единственной части древней империи, где варвары никогда не создавали прочных поселений. Подготовленная и даже ставшая необходимой после передачи Константином престола Византии, временная юрисдикция пап, правда, ограничивалась религиозными интересами до тех пор, пока позволяли обстоятельства. Уже в V веке святые Целестин, Геласий и Симмах налагали гражданские наказания на еретиков, изгоняя их с территории Италии, но в то же время переписка между этими папами и императором Анастасием свидетельствует об их желании избежать смешения двух держав. Но нашествия варваров должны были заставить Святой Престол оставить эту резервацию и осуществлять более широкую защиту беззащитных народов. Святой Лев не просто управлял Италией, он спас ее от разорения Аттилой и Гензерихом. Сами императоры

сами прибегали к этому августейшему вмешательству, которое было эффективнее их армий, и Агапет был выбран для переговоров о мире между Юстинианом и готским королем Феодатом. Монарх, понимая, что укрепление этой посреднической власти выгодно для его собственной безопасности, даровал преемнику Агапета, Вигилию, прагму, которая признавала и организовывала под папской властью автономию того, что вскоре снова стало называться Римской республикой.

Напрасно в административном делении империи Римское герцогство по-прежнему фигурировало среди обычных провинций; факты каждого дня опровергали эту ассимиляцию, а должностные лица, которым было поручено представлять государя Византии на этой территории, сами заявляли о подчиненном характере своих полномочий наряду с правами Святого престола. Так сенатор Кассиодор, возведенный в достоинство префекта претория, смог сказать папе Иоанну II от имени императорского правительства следующее: «Защита этого народа – ваша забота, поскольку вы получили эту миссию от Бога. Если забота о городе касается нас в некоторых деталях, то она принадлежит вам без ограничений, и ваша способность духовного пастыря не исключает заботы о мирских делах».