– Ну да. А ты у нас – юная восходящая звезда и вообще герой. А что не так с большой сценой? В Мадриде ты отлично справился несмотря на бракованную струну, чуть не выбившую тебе глаз. Тебе аплодировали дольше всех. Я не преувеличиваю, Йенс говорит то же самое.
– Считаешь, что я себя недооцениваю, – Эрни подытожил немного затянувшийся диалог. Ему вдруг показалось забавным, что они открыто ведут задушевную беседу, сидя за столиком кафе на улице большого шумного города, говоря хоть и немного тише, чем обычно, но не стесняясь, зная, что никто из сидящих рядом или проходящих мимо, не вспомнит ни единого произнесённого ими слова потому, что они ведут эту беседу в их личном возможном будущем и ни с кем другим из присутствующих здесь сейчас всего этого на самом деле не случится. Все они так же зайдут в это кафе и так же пройдут по этой улице, но вместо Эрни и Тома за этим столиком будет сидеть кто-то другой. Официант принесёт другие блюда, Джеспер и Йенс не задержатся здесь, чтобы поболтать.
– Считаю, что тебе стоит понять, что ты не должен прятаться от всего мира только потому, что в детстве тебе приходилось прятаться от чего-то страшного.
Эрни немного помолчал, осмысливая то, что Том раньше не озвучивал вслух. Был ли он действительно прав или нет, сейчас было не так уж важно. Важно было то, что Эрни уж точно не хотел, чтобы из-за его отказа Тома и Поля увольняли с работы. А ещё ему не хотелось упускать возможность повидаться с Йенсом, с которым он крепко подружился и который явно был расстроен его отсутствием.
– А-а-а…
– Нина, – Том, как часто бывало, догадался, о чём переживает Эрни.
– Как она всё это перенесёт? Она не очень-то любит входить в образ светской леди. И… боится оставаться дома одна.
– Да, не любит. Но, если нужно, она отлично справляется. И отлично выглядит.
– Этого у неё не отнимешь, – согласился Эрни.
– Она всегда готова поддержать нас. Когда ей пришлось «отдуваться» за тебя в Мадриде и отбиваться от местных репортёров, ей не было равных в самообладании.
– Что бы я без вас делал.
– Предстал бы с фингалом перед испанскими акулами пера.
– Ну ладно, будем считать, что ты меня убедил.
Хорошо знакомый Тому официант вернулся с бумажным пакетом и Эрни решил снова поторопить Тома, переживая за крылатого питомца. Получив заслуженные чаевые, официант, ещё раз поклонившись, удалился.
Прихватив бумажный пакет под мышку, Том наконец встал из-за стола. Эрни, наскоро вытерев лицо и руки салфеткой, последовал за Томом. Том всегда ходил пешком очень быстро, легко и непринуждённо маневрируя между прохожими, как дорогой спортивный автомобиль – на гоночной трассе. Эрни едва поспевал за ним. Они стремительно двигались по улице по направлению к знаменитой часовой башне, миновав несколько больших величественных зданий, переулков, сборище людей с плакатами и флагами, двоих мотоциклистов без шлемов, заехавших на тротуар, женщину в парандже… Том невозмутимо продвигался вперёд, как будто не замечая никого и ничего вокруг.
Наконец они остановились. От часовой башни теперь их отделяли дорога и небольшой сквер. Указатели сообщали, что нужно пересечь улицу и спуститься в переход. В общем, чтобы соблюсти местные правила движения, нужно было сделать крюк.
Через дорогу, прямо напротив них, возле ярко-красной телефонной будки, стояли два типичных лондонских полицейских в своей традиционной форме.
