– Я провожу, – сказал Хаким.
– Нет, брат, прости, с лишним человеком мы будем заметнее.
Хаким согласился.
– Девочка, оставь игрушку, злая магия в ней, я сам разберусь, – настойчиво потребовал Хаким, опасаясь, что Пилар не сдержит слово и оставит амулет у себя. Такая вещь способна влиять на своего владельца.
– Нет, в море кину, как обещала.
– Оставь!
Она вышла вслед за мужчинами и с силой кинула амулет на землю.
Они двигались как в тумане, Пилар еле держалась на ногах, а у Луки начинался жар.
Собрав все силы для последнего рывка, они обняли Хакима, взяли, что смогли, и двинулись к морю.
Легкий ветер усиливался, тревожным казался шум волн в тиши этого вечера.
Вот и лодка, провожатый приветственно машет рукой. Отплыв от берега не более двух локтей, они услышали гиканье и свист стрел.
Налегли на весла. Лука, превозмогая боль, греб как мог, даже Пилар неловко отталкивала воду руками: быстрее, быстрее, быстрее! Обернувшись, увидела, что несколько финикийских лодок вышли в море. Погоня.
Эти две минуты, что они плыли до корабля, показались не вечностью, а праматерью ее.
Вот и веревочная лестница. Как же сильно грубая веревка обдирает ладони… Лука первым полез, заливаясь кровью из открывшейся раны. Пилар следом, трясясь от страха.
Вот уже Лука, перелезши через борт, вытянул за собой Пилар, прижал ее впервые по-настоящему, не стесняясь самого себя, к груди. Горячим обжег глубокий поцелуй.
Это был особенный свист самой длинной, самой острой и коварной стрелы на свете. Она вошла в спину и поразила сердце, самое сердце.
Девушка обмякла в руках Луки и, даже не сделав прощального выдоха, просто замерла на вдохе.
– Пилар…
Лука не мог поверить своим глазам: она лежала у него на руках бездыханная.
Всё внутри разорвалось от горя…
– Нет справедливости. Нет у богов никаких прав быть богами. Зачем предначертана ей эта участь. Я заклинаю самого себя, где бы я ни был, кем бы ни стал, не забуду: нет справедливости. Нет… – с этими словами навсегда душу Луки покинула способность верить в справедливость.
8
Вспыхнул пунический демон у порога дома Хакима, занялось пламя, поглощая всё вокруг, услышал Хаким дикий крик, полный горя, и долго смотрел, как сгорает его дом.
А наутро средь пепла и обломков нашел проросший маленький росток виноградной лозы.
– Вот ты где, моя неугомонная душа. Что ж, я позабочусь о тебе.
Глава 2
Али и Кантара. Демон жив
745 год н. э.
1
– Что будешь делать с виноградником, Хаким?
Вопрос вывел его из задумчивости. Спросила напористая, любопытная соседка. Не то чтобы ей до всего было дело, но, живя неподалеку, ей волей-неволей приходилось, как она сама говаривала, присматривать за одиноким чудаком.
Он жил в скромном доме с небольшим садом недалеко от Бенакана, и во дворе его росла удивительная лоза. Нигде в окрестностях больше не было такой лозы. Несмотря на небольшой размер виноградника, урожай каждый год удивлял соседей. А вкус вина, что получалось, был просто несравненным.
– Я тебя спрашиваю, что будешь делать?
– Ничего не буду делать, дорогая, ничего. Я лишь жду знака.
– Вот дуралей. Строительство вовсю идет. А если крепостные стены через твой двор пойдут? Куда пойдешь, а? Хаким?
– Не волнуйся, всё произойдет так, как должно произойти, – со вздохом ответил Хаким.
Соседка, подперев пышный бок кулаком, только покачала головой, а затем, как бы опомнившись, добавила:
– Вечером приходи на ужин, дети ждут твои сказки, муж будет рад. Придешь?
