– Как были обнаружены вещи? – на этот раз голос Вовы звучал ещё громче, с надрывом.
– Гм… – откашлянул розовощекий мужчина, который по виду боролся с рвотным позывом – А… значит джинсы лежали в метрах четырех от тела, а обувь в метрах десяти и вразброс. Вернее, не вразброс, а в одну линию словно она скинула ее на ходу.
– Кровь на вещах, обнаруженных на месте преступления – отсутствовала. Это значит, что вещи были сняты с жертвы, пока она была ещё жива. – произносил Вова изучая материал, Лида в свою очередь записывала каждое слово. – На джинсах имеются брызги, напоминающие рвотную массу. – от услышанного пухлый сотрудник полиции сжал крепко рот. – Если вам плохо, пожалуйста выйдите! – сказал Вова.
– Нет, нет – я в порядке! – махнув рукой. – Извините, продолжайте пожалуйста!
– Рвотная масса попала на ткань в результате обрызгивания в момент извержения, а значит принадлежит преступнику.
– Что получается, его стошнило от увиденного? – спросил высокий.
Пропустив вопрос сотрудника полиции, Вова приступил к изучению содержания сумочки жертвы.
– Телефон, кошелек с наличными на месте, что автоматически исключает мотив ограбления.
Вновь вернувшись к телу, Вова дальше продолжил осмотр. Изучая каждую клеточку истерзанного тела, он вконец лишался понимания законов этого мира. Его разрывало угнетающее чувство безысходности и несправедливости от того, насколько человеческий разум способен отбросив миллионы лет эволюции вернуться к низменным животным инстинктам, которые превращают некогда человека в подобие свирепствующего зверя. Насколько можно было понять степень человеческой жестокости и к чему ещё дальше могла привести мера допустимого и есть ли эта мера вообще. Десятки, сотни вопросов хороводили в голове Вовы, мысленно он не раз обращался к неизвестным преступникам как к зверям, но он тут же ругал себя за то, что сравнивал их с животными. Ведь в дикой природе в законах выживания, даже самыми хищными зверьми руководствуется исключительно плотоядный инстинкт выживания.
Акула, растерзывающая свою жертву в морских просторах, не несет умысла изувечить и выпотрошить плоть и кишки на обозрение, как знак своей победы над живым. Она это делает лишь из-за чувства голода.
Откровенное потрошение этой несчастной женщины, выглядело не просто как преступление против человека, а как преступление против создателя и всей природы человеческого, мирского существа. Зло, которое руководствовало этими преступниками, несло иной характер, чем нежели несут в себе типичные серийные маньяки и садисты. Здесь несмотря на весь ужас картины был гораздо простой и явный случай, когда зло и мотив несут в себе необработанный и примитивный мотив неогранённого преступления. Под неогранённым преступлением Вова понимал как неопытность, излишний кич и откровенную халтуру, которая сама и выведет на преступников в течение суток.
– Личность потерпевшей установлена?
– Да, муж опознал, он сразу обратился в полицию, когда его жена не вернулась. Жертва вчера вместе с подругой отправилась в кафе, где ее последний раз видели живой.
– Она их знала. – уверенно сказал Вова.
– Их? То есть это групповое преступление? – спросил высокий.
– Да, видите, как нанесены увечья во влагалище. Разрывы и порезы неодинаковые, это означает, что у одного был нож, а другой одновременно орудовал палкой.
– Мотив?
– Сначала они ее изнасиловали, потом разбили череп в результате чего наступила смерть…
