Ко всем бедам еще и туберкулез. Обычная картина – он там, где всё так.
Я сел в троллейбус и поехал домой.
Принял душ. Выйдя из ванной комнаты, нашел свой мобильник с несколькими пропущенными вызовами и сообщениями. Мать тоже сказала:
– Твой телефон разрывается. Кто это тебе звонит?
Это была Ира. «Она не из тех, кто, взяв номер телефона, неделю собирается позвонить», – подумалось мне. Не прошло нескольких минут, как Ира опять позвонила.
– Ты что трубку не берешь? – спросила она неуверенно.
– Я в душе был.
– А-а… Когда ты приедешь?
– Скоро, а что?
– Ничего. Хочу, чтоб ты поскорее приехал.
В трубке послышался смеющийся женский голос.
– Ты с кем? – спросил я.
Уж больно это напомнило Асины звонки с очередной попойки, где слышны были хмельные голоса. Она обычно пьяная звонила и перечисляла с кем и где они бухают.
– С Залиной на лавочках сидим, – ответила Ира. – Как ты уехал, я в больницу не заходила. Погода хорошая. Залина вышла, и мы тут сидим, семечки грызем. Приезжай.
– Уже выезжаю.
Я сохранил её номер в памяти мобильного телефона, записал «Ира». Позже она перепишет на «Иришка».
События закручивались с небывалой быстротой. Но это забавляло меня, было интересно переворачивать страницы увлекательной книги – жизни. Самой простой больничной жизни.
В эту же ночь мы с Ирой познакомились, что называется, поближе. Я приехал в больницу и не переставал удивляться. Ира и Залина были какие-то возбужденные, как говорится, навеселе, будто гуляют на выпускном вечере. Окружили меня чрезмерным вниманием, танцевали, куда-то тащили, просто заполнили собой. Я не понимал, как реагировать, и поддавался этой немного сумасшедшей игре.
Вечер мы провели у меня. Обход, который проводится перед отбоем, спугнул Иру и Залину, медсестры разогнали их по палатам. Я выключил свет и начал готовиться ко сну.
При свете экрана телевизора я умылся и расправил постель. Дед лежал, смотрел какой-то старый фильм.
В коридоре рассыпалось веселье, покатился смех! Я вышел из палаты и увидел Иру и Залину, заигрывающих со всеми, кто попадался. Заметив меня, Ира, пританцовывая, продефилировала ко мне, пытаясь увлечь танцем. Становилось шумно, я попытался остудить её, но она не унималась. Дабы избежать скандала с медсестрами, я завел Иру к себе.
– Не шуми в коридоре. Что ты не спишь?
– Не хочу, – ответила она, осматриваясь в темноте.
– А что хочешь?
– Хочу с тобой…
– Что со мной?
– Хочу с тобой, – повторила она, как ребенок.
– Ложись, – показал я на койку.
Ира, как по команде «тревога» в армии, только наоборот, разделась и прыгнула в постель. Каково же было мое удивление… Я думал, моя прямота отпугнет её, но не тут-то было.
«Да… такого я еще не видел, это что-то новенькое».
– Дед, – обратился я к Виктору. – Ты уж не обессудь, посиди у соседей часок, пожалуйста.
– Я у Васи чайку попью, – понял дед без лишних слов и вышел из палаты.
«Неудобно получается, – подумал я. – Ну да ладно, не каждый день девушки прыгают ко мне в постель».
Наутро Ира не находила себе места: «Вот я дура! Что я наделала? Что он обо мне подумает?» Она стыдилась своего поступка и не показывалась на глаза несколько дней. И я решил, продолжения не будет, и не ждал развития событий. Но она снова сделала первый шаг.
Возвращаясь в больницу после майского ливня, я шел по тротуару, прыгая через лужи, и пытался не давить червяков. Ноктюрн майского ливня завораживает. Дождевые черви выползают и дарят праздник дроздам, пирующим на этом концерте. Ноктюрн стихает звоном ручейков, капелью молоточков по металлофону, пеньем птиц. И воцаряется аромат цветения.
