Но решил он не по следам идти, а через барханы напрямую.
А в пустыне совсем воды нет, только колодцы редкие встречаются. День шел казак, ночь шел, да еще день, и еще ночь. На третьи сутки кончилась у него вода, не рассчитал. Колодец повстречал, а он пересох весь. Отлежался казак в жару самую и через пески дальше поплелся. Жажда его совсем замучила, совсем казак силы потерял.
– Эй! – думает. – Был бы отец жив, подсказал бы, что делать.
Достал пулю, покатал на руке. И точно его подтолкнул кто – положил пулю в рот. Языком перекатывает – легче стало! Еще десять верст прошел, к колодцу вышел, где разбойники ночевали. Подполз поближе, слушает.
Сидят разбойники у костра, разговаривают-сокрушаются.
– Добычу взяли хорошую, нам соболей и куниц русских до конца дней хватит, а главного верблюда рогатая птица унесла. Там в тюках драгоценные камни были.
– Надо было камни вам, ишакам, раздать! – говорит их предводитель, старший разбойник Алтын-бек. Казак его сразу узнал. – Если бы даже одного из вас рогатая птица унесла, все меньше бы убытку было.
– Лучше бы мы всех верблюдов потеряли, чем этого одного! – вторят ему аргыны.
– Глупости говорите! – Алтын-бек их ругает. – Ослиные вы
головы! Как бы мы до этого колодца дошли! Подыхали бы, как те китайцы, что мы у озера бросили, с голоду! Без верблюдов эту пустыню не перейти!
– Вам не перейти, а я перешел! – думает казак. – Пуля отцовская помогла.
Долго болтали аргыны, дожидались, пока дневная жара спадет. А казак в песок зарылся, да слушал. Потом напоили аргыны верблюдов, навьючили, сели ужинать… А казак, как змея, к верблюдам подполз, колокольчики отвязал, да и угнал караван. Часа три верблюдов вскачь гнал, только потом остановился передохнуть, да первый раз немного воды попил. Осторожно, чтобы не умереть!
Погони за ним не было. У аргынов ни верблюдов, ни лошадей не осталось. Пускай к себе пешком возвращаются по краю пустыни, где озера есть. А казак наш по барханам пошел! На четвертый день к китайцам вышел.
Они-то уж думали, что он погиб, и свою судьбу оплакивали – понимали, им самим без проводника из незнакомых мест не выйти.
Уж они его благодарили, уж они удивлялись, как он и сам ушел, и верблюдов увел, и весь товар вернул.
– Как же это тебе удалось?
– Пуля отцовская помогла, – казак отвечает. Китайцы, конечно, ничего не поняли, а казак им не объяснил.
Вот наловил казак напоследок рыбы, набрали купцы бурдюки воды и тронулись в путь.
– Только пойдем мы путем дальним! – казак говорит. – Чтобы нас аргыны не перевстрели!
Долго ли, коротко ли идут, порох они весь истратили, сайгаков стреляли, а скоро рыба вся кончилась. Воду у колодцев набирали, а еды совсем нет. Хотели верблюдов резать, да казак не дал.
– Тут, – говорит, – горы недалеко. Орлы большие летают, я вам орлов наловлю, а вы их зажарите! Говорят вы, китайцы, большие повара.
А ловить вот как наловчился: привязал пулю к шелковой нитке. Сам ляжет на бархан, будто мертвый, орлы слетятся падаль клевать, он метнет в них пулей, да шелковой ниткой и опутает. Китайцы потом из орлов жаркое делали: ничего – вкусно!
Вот лег казак однажды на бархан – приготовился орла поймать, как вдруг раздался страшный шум, не успел казак опомниться, а уж по небу летит! Подхватила его рогатая птица, про которую он прежде слыхивал, а видеть никогда не видывал, да высоко в горы унесла.
Опомнился он в большой пещере. Ощупал себя: руки, ноги целы, кости не поломаны, а синяки кто считает! Стал осматриваться. Рогатой птицы нет, видать, на охоту улетела, а его про запас оставила, может, к ужину, а может, и к завтраку. А то, что склюет она его обязательно, у казака и сомнения не было – полным-полна пещера костей. Тут и конские, тут и сайгачьи, тут и верблюжьи, есть и человеческие. Одни кости белые, совсем рассыпались, другие свежие. А в дальнем углу лежат горами сокровища, тут в истлевших тюках и посуда золотая, и оружие в серебре. А один тюк поновее других будет. Развернул его казак, а там камни самоцветные. Догадался он, что это тот тюк, о котором разбойники говорили. Вот где отыскался.
