Фатима жила в престижном доме выше Баксовета5, и после концерта, посидев немного в кафе Губернаторского сада, я отправился провожать ее до дома таким сложным маршрутом, что путь в десять минут мы преодолели за полчаса. Впрочем, кажется, никто из нас не обратил внимания на это обстоятельство. Под прикрытием дискуссии о самой разножанровой музыки, мы пытались разобраться во внутреннем мире друг друга.
Когда перед нами неожиданно возник дом Фатимы, этот курьезный факт нас очень удивил, если не расстроил, поскольку разговор приобретал все более интересный характер. Я ожидал, что Фатима предложит мне подняться и угоститься чашечкой искусно приготавливаемого ею кофе, к которому у меня развилось пристрастие. Но этого не произошло. Мы тепло попрощались, и я пешком побрел к своему дому, расположенному в районе Бешмертебе6.
По пути домой я попытался немного отстраненно, что называется холодным умом, как меня некогда учили, взвесить все «за» и «против» дальнейшего углубления наших отношений. Забавно, что тогда я почти не принимал во внимание чувства Фатимы, самонадеянно полагая, что она уже слегка влюблена в меня.
Каково же было мое удивление, когда, заехав в понедельник к Фатиме после работы, я не застал ее дома. Маленький клочок бумаги, торчащий из щели двери, оказался запиской: меня просили взять ключи у соседки по этажу и приступить к работе. Я хотел, было, позвонить Фатиме на мобильный телефон и узнать когда она вернется. Очень не хотелось оказаться в квартире в отсутствие хозяйки, но тут меня разобрало мужское любопытство взглянуть на среду обитания нравящейся мне девушки в ее отсутствии. Я забрал ключи у соседки, с которой меня в свое время познакомила Фатима, и, понимая, что за мной следят из глазка соседней двери, медленно провернул ключ, – дверь была заперта всего на один замок. Не торопясь, я прикрыл за собой входную дверь, решив не запирать ее, прошел в прихожую. В гостиной, как всегда, меня ожидал накрытый стол и записка, призывающая меня, не стесняясь, самостоятельно достать из холодильника все что мне нравится. Я решил заглянуть еще в две комнаты, в которых никогда не был, но в последний момент устыдился своего любопытства.
Решив дождаться Фатиму, чтобы вместе поужинать, я направился к кабинету, двери которого оказались открытыми, и приступил к своей обычной работе. Мне стали попадаться документы, у которых аккуратным образом были вырезаны некоторые страницы. Чаще всего это были последние страницы, на которых должны были находиться имена и подписи людей, названия организаций, их составлявших. Я размышлял над тем, чья это работа – самого Фарманова, или же человека (людей?), нанесшего ему визит, завершившийся столь фатально. Отсутствие следов взлома на дверях и сейфе ничего не значили, поскольку Фарманов в последний день своей жизни встречался с хорошо знакомым ему человеком, может быть, бывшим соратником, знавшем о документах и, возможно, за ними пришедшем.
Я так увлекся размышлениями, что только в последний момент услышал скрип открываемой двери кабинета. Почти инстинктивно (уроки «школы» не проходят даром) я сначала скатился с кресла на пол и лишь после этого обернулся, чтобы выяснить, кто столь неожиданно посетил меня. В дверях, одетая в шубу и меховую шляпу, стояла Фатима, и даже удивление от произведенного мною трюка не могло скрыть ее скверного настроения и раздражительности.
