Кентерберийское кольцо: загадка проклятого круга - страница 17

– О, Джек, ты что, опять? Вспомни, как ты пытался пригласить ее на дискотеку в пятом классе? А эта дурацкая якобы анонимная валентинка в седьмом? А реферат, за который она обещала пойти с тобой в кино, а получив свои сто баллов, пошла с моим братом? Неужели этой коллекции тебе недостаточно? Признай уже, чувак, – это отыгранная карта.

– Ты не понимаешь, в этот раз все иначе! – воскликнул Джек и сразу осекся. Получилось громче, чем он предполагал. Однако мистер Фишер был увлечен объяснением задания Кэтти и Элисон в самом начале класса и не обратил на него никакого внимания. – В этот раз ОНА этого хочет.

– Стоит ли напоминать, что ты и в прошлые разы думал, что она этого хочет.

– Да нет, ты не понимаешь. Она мне сказала. То есть написала. Сейчас… – покопавшись в «Айфоне», он открыл переписку в Imessage. – Смотри. Сообщение вчера от нее получил. Вот же, сама пишет.

Эрик посмотрел на экран. «Привет, красавчик. Как насчет того, чтобы нарушить правила? Пошалим?» – прочитал он сообщение, которое было вполне в духе Джессики. Он бы даже не сомневался, что это она. Если бы написано оно было кому-то другому.

– И с чего ты взял, что это она? Может быть, это розыгрыш?

– Чувак, ты что, считаешь, что у меня нет ее телефона?

– А, ну да. И как я мог сомневаться.

– К тому же есть еще одно доказательство. Всего тебе читать не надо, но вот… – Джек пролистал вниз переписку и, покраснев не то от гордости, не то от смущения, открыл вложенный файл. С фотографии на фоне деревянной кроватной спинки смотрели две женские груди. – Ну, что скажешь?

– Скажу, что это примерно третий. Хотя, ты же знаешь, я не особо спец. За консультациями – это тебе к Ричарду.

– Да нет же, я не об этом. Это она мне прислала! Вот тебе еще одно доказательство.

– Ну да, конечно, Джек. Она же единственная в нашей школе, у кого есть грудь.

Джек обиженно засопел и отвернулся к своему компьютеру. Эрик тоже хотел было начать работу, как вдруг червячок сомнений, с самого утра пожирающий его изнутри и уже было притихший, завозился с невиданной ранее силой. Эрик еще раз посмотрел на телефон, который все еще лежал между ними, потом перевел взгляд на стакан с кофе.

– Скажи, Джек, а откуда ты узнал, что я сегодня проспал?

– В смысле? – Джек снова повернулся к нему, оторвавшись от экрана. – Тебя же не было на построении.

– Ну да, не было. Но я мог заболеть. Меня могли вызвать к директору. Мог уехать домой. Вариантов было масса. Но ты, принеся мне кофе, четко сказал – проспал.

– Да ты чего с ума-то сходишь, я просто предположил. Это так важно?

– А вчера ты, кажется, говорил, что твой телефон в ремонте? Однако вечером уже эсэмэсился с Джессикой?

– Так водитель вчера привез перед ужином.

– А-а-а… А позвонить ты тоже вчера просто так брал мой телефон?!

– Да к чему ты вообще, я не понимаю???

– А к тому, что бывает, когда подставляешь своими дурацкими приколами лучших друзей… – зашипел Эрик. – Это ты отключил мои будильники, да?

– Какие будильники? Почему отключил?

– О, знаешь, Джек, актер из тебя никудышный. Ладно, все понятно. Зачет, пошутил так пошутил.

Эрик отвернулся и до конца пары хранил гробовое молчание, не реагируя на попытки друга привлечь к себе внимание.

Едва прозвенел звонок, он схватил свою сумку и первым вышел из аудитории, не дожидаясь, пока за ним последует Джек. И дело было не только в будильнике, но и в том, что теперь не было уверенности, что одежду из душа вчера утащил Ричард. Они с Джеком частенько друг над другом шутили, но никогда раньше это не сулило кому-то из них серьезных неприятностей. В этот раз, по мнению Эрика, Джек перегнул палку. Конечно, он не собирался порывать общение с ним, ведь дружба строится десятилетиями не для того, чтобы рушиться из-за одного глупого поступка. Но ему нужно было время, чтобы, как говорится, «остыть».