Зинаида отошла на кухню. Из ванной к столу вышли дети, расселись. Зинаида вышла из кухни с глубокой салатницей:
– Груздочки! Матрона жбанчик из кадушки почерпнула…
– Такое яство нами приветствуется, – обрадовался отец, и взялся обдирать кожуру с клубня. Зинаида порезала луковицу, подлила постным маслом:
– Грибочки мягше с маслицем. Кому что выбирайте сами и угощайтесь… К чаю будут сласти…
– Ура-а…, – обрадовалась Вера.
– Ой… забыл, – Шунька убежал в комнату. Через минуту вышел с кульком конфет и сахарным петушком на палочке, – Ве́рушка… это тебе… с окончанием первого класса…
– Ура-а…, – снова обрадовалась Вера и обняла брата.
– Отложи до чая… аппетит собьёшь…, – попросила мать.
– Батя, а в ящике теодолит? – спросил Шуня.
– Новейший… С партии московских на апробацию. Полигонометрию изучай, завтра выйдем на овраг, покажу на практике метод расчёта триангуляции данных реперов и марок…
– А мне марки? – встряла Вера, мучавшаяся с кожурой.
– И тебе будут, – улыбнулся глава семьи, дочистил клубень и положил в тарелку дочери, – кушай, Ве́рушка…
– Водой обдала, шкурка почему-то туго сходит?
– Прошлогодняя… хоть погребного хранения, – успокоил глава, – У меня известие… Через месяц… ране ли предстоит мне выезд в город Котельнич. Поставлена задача на разметку участка для нового предприятия торфодобычи.
– Когда ж это замов начальника землеведения на такие работы приглашали? – удивилась Зинаида, – Сколько торфяников по краю? На каждый выезжать?..
– Не ворчи, Зина… Меня не как управделами, как специалиста пригласили. Геодезия сложнейшая. Рассчитываю недели за четыре, а то и побыстрее управиться. Не успеете с Ве́рушкой соскучиться по нам…
– Вот ведь оказия… И по кому же это по вам? – забеспокоилась мать, отец продолжил:
– Сына хочу пригласить. Шуня, составишь компанию? Не всё по книжке постигать, попрактикуешь на земле?..
– От такого отказываются, бать?..
Дорога предстояла долгая, для Шуньки так в первый раз. В те годы на левый берег Волги от Нижнего Новгорода можно было перебраться на пригородном речном трамвайчике, с царских времён называемом нижегородцами «фильянчиком», коверкая названия судов «Финляндского общества лёгкого пароходства». На противоположном берегу уже многие годы существовало железнодорожное сообщение между станцией «Моховые горы» на Боровской слободке и города Котельнича.
Отец и сын Кержаевы стоят перед сходнями дебаркадера в ожидании парохода. Одеты по-летнему, у отца пиджак на руке. Сын сидит на большом чемодане, вещевой мешок на плече. Рядом баул меньше, на коленях герметичный ящик с теодолитом. Среди ждущих трамвайчика пассажиров крутятся мальчуганы. Подходит судёнышко, люди с берега заполняют сходни, оставляя место для прохода прибывшим, собирают очередь.
– Бать, фильянчик швартуется, – беспокоится Кержаев-младший, – Идём уже, а то отчалит без нас?
– Ждём, Шуня… Попутчик нам будет…
– Какой попутчик? Ты ничего не говорил… Из ваших?
– Обязали дождаться. Попутчик из военных, но к нашему делу приставленный… Да и дорога с ним спокойнее будет…
С парохода подали сходни, прибывшие потекли на берег. Очередь отъезжающих оживилась навстречу. Контролёрша берёт монеты с одних, проверяет проездные квитки у других. Отец спокоен, стоит, не торопится. Шунька нервничает, но внимание его привлекает контролёрша, которая вдруг заполошно вскрикивает, хватает швабру и охаживает ею небольшого пацанёнка, подгоняя под зад грязным мопом…
