Внутри оказалось тесновато и не нашлось никаких приборов, штурвала или пилота.
– Земной биохим13, – скомандовал Ивар.
– Уточните, пожалуйста, – попросила машина красивым, но полностью безликим голосом.
– Главный корпус, Центр генетических исследований. Припаркуй нас на площадке для персонала, где меньше зевак.
– Это запрещено, – ответил робот и плавно оторвался от земли.
– А за деньги?
– Я не беру взяток.
Розали усмехнулась – никогда не слышала, чтобы роботам можно было дать на лапу.
– А как насчет человека, который тебя обслуживает?
– Плюс двести нулевых, – согласилась машина и на окне появилась голограмма с числом. – На отдельный кошелек.
Ивар ухмыльнулся и провел запястьем над фантомными цифрами.
– Я не первый раз на Земле, – пояснил он.
За окнами побежали однообразные улицы из стеклянных зданий. Между крышами раскинулись мосты причудливых форм, усеянные колоннами, статуями и живой растительностью. На некоторых девушка заметила маленькие частные домики, судя по всему, местных богачей.
Горизонт блистал идеальной синевой, в небе ни облачка, а город под ним казался бесконечным. Будто на Земле ничего больше не было, кроме бетона и стекла.
– А что будет, если ты не справишься завтра?
– Меня или посадят, или убьют. Для михъельмцев все закончится полным фиаско, революция псу под хвост.
Розали прыснула.
– Что? – удивился Ивар.
– Никогда не слышала такого выражения.
– Ты сама невинность.
– А почему «под хвост»?
– Ты знаешь, что у собак под хвостом?
– А… фу.
– Вот именно.
– Прибываем в место назначения, – сообщила машина. – Спасибо, что воспользовались нашими услугами.
– Еще бы! – Ивар первым выбрался на площадку и помог Розали не удариться о дверь. – Двести нулевых за лишний десяток метров.
– Хорошего дня, – словно в насмешку сказала машина и уплыла в сияющие небеса.
Новое место, на первый взгляд, не отличить от предыдущих пейзажей: кругом был все тот же бетон, стекло и полимеры. Но здание перед путниками оказалось вовсе не небоскребом, а скромным по земным меркам строением, не выше десяти этажей.
«Центр генетических исследований» – сообщила огромная фантомная вывеска над входом.
Внутри на пришельцев нахлынули прохлада, тишина и темнота: атмосферный и звуковой щиты отрезали университет от внешнего мира, словно и не было снаружи жаркого полуденного солнца Земли.
Ивар несколько минут рассматривал таблицу с номерами кабинетов, пока не нашел нужный.
– Пошли скорее, и так опаздываем.
Розали засеменила следом за ним по просторным коридорам института и поразилась любви ученых к свободному месту. Его здесь было безумно много: в коридорах могли разминуться два космических корабля, не меньше. После комнатушки три на три метра в таких помещениях начинается агорафобия.
Холлы состояли из одних только дверей и табличек. Местами те перемежались с портретами хмурых людей и информационными табло, но унылость картины это не скрашивало.
Шли долго. Через какое-то время Розали поняла, что не выберется отсюда сама: никакое чувство направления в таком лабиринте не поможет. Наконец, Ивар остановился у небольшой полупрозрачной двери, которая втянулась в стену при их приближении.
– Добрый день! – громыхнул кидонианец.
В помещении Розали разглядела только ряды однообразных металлических шкафчиков без дверей или ручек. Людей видно не было, но, судя по чавкающим звукам, рядом все-таки находилось живое существо.
