– Смотри на дорогу!
– А что там?
– Машины.
– А! Ну их я уже видела. Все похожи.
Тимур обречённо вздохнул.
– Надеюсь, в той аварии, которая на трассе у аэропорта, не ты виновата?
– В кои-то веки хоть в чём-то виновата не я, прикинь.
– Чудеса!..
– Там дальнобой заснул за рулём и снёс легковушку.
– Откуда знаешь, что заснул?
Малика пожала плечами.
– Права-то у тебя хотя бы есть, я надеюсь?
– Конечно! Конституционные, как у всех граждан.
Малика прыснула, бросив на Тимура быстрый косой взгляд.
– Зачем было приезжать? – Он с досадой потёр лоб. – Ты же перевела деньги.
– Ты нормальный вообще? – Малика обернулась на него с азартным блеском в глазах. – Мур-мур впервые вляпался в историю – считай, своей приключенческой девственности лишился, разве ж я могла бросить тебя в таких обстоятельствах?! А кто будет держать тебя за руку и обещать, что всё будет хорошо?
– С тобой, несколько дней в дороге? Хорошо?! Серьёзно, такое возможно?
Малика вновь расхохоталась.
– Будет хорошо после, когда ты окажешься в своей естественной среде обитания – с кондиционерами и антисептическими салфетками! На контрасте, так сказать. – Она ободряюще похлопала его по бедру, и Тимур чуть отодвинулся. – А пока у тебя из документов только усы, лапы и… – окинула брата скептическим взглядом, – и вот это ещё – как назвать: борода? Щетина? Ты в моей власти, и нас ждут прррриключения!
Последнее слово она проорала в открытое окно, надавив на клаксон, а потом вновь поглядела на совсем скисшего Тимура, скривившегося от резкого звука, и, прежде чем врубить старенькую магнитолу, добавила:
– И не надейся, что всё обойдётся!
– Так что у вас там за драма приключилась? – спросила Малика, перекрикивая грохотавшую в салоне музыку.
Тимур поморщился и ничего не ответил. Малика достала из кармана короткой джинсовой жилетки упаковку жвачки, ловко вскрыла её одной рукой и выдавила пару подушечек себе в рот. Предложила Тимуру, но тот в ответ скривился ещё сильнее. По салону поплыл химозно-сладкий клубничный аромат, перекрывая запах нагретого солнцем ржавого железа, старого растрескавшегося дерматина и дорожной пыли.
– Нам придётся разговаривать, раз уж мы едем вместе. – Малика надула и звонко лопнула пузырь. – У тебя такой вид, словно тебя сейчас стошнит, – хохотнула.
– И ты этому всеми силами способствуешь.
– О! Заговорил! Продолжай, не останавливайся!
Тимур покачал головой.
– Под такой галдёж разговаривать невозможно!
Малика тут же увернула музыку на минимум и посмотрела на брата подстрекательски.
– А под выбранный тобой репертуар возможно разве что сдохнуть в корчах, – добавил он.
– Включить другое?
– Выключить вовсе.
– Не-а, так не пойдёт. Заказывай песню!
– Да любую, только не эту Гагу, – раздражённо отмахнулся Тимур.
– Океюшки! – Малика защёлкала срабатывающими через раз кнопками старенькой магнитолы.
– И не «Зверей»! – дёрнулся, словно от укола, Тимур, едва заслышав первые ноты. – Что-нибудь нормальное есть?
– Есть Лана Дель Рей, устроит? – Малика строго изломила тёмную тонкую бровь.
Тимур обречённо вздохнул.
– Твой любимый джаз в моей коллекции отсутствует.
– Как и вкус…
Малика попыталась шутя треснуть его по лбу, но Тимур оттолкнул её ладонь.
– Решено, Лана Дель Рей. Будет тихо, если не станешь молчать. – Она посмотрела на отвернувшегося в окно Тимура. – Или громко, а я ещё и подпою! Времени тебе – до припева.
Тимур не отреагировал: прижался лбом к стеклу и закрыл глаза. Сестра не изменила своему провокационному стилю общения и уверенным ходом двигалась к очередному скандалу, испытывая терпение Тимура и крепость его нервов.
